Майор Сицкий – друг индейцев

— Неделю назад, на второй день нашего пребывания в Далласе, — объяснил Уильям. — Девочка пошла пройтись по магазинам.

— Одна?

— Разумеется, нет, — возразила Альва. — С ней были четыре телохранителя.

— Их нашли на следующий день, — глухо добавил Уильям. — Тела Консуэлло среди них не было.

— Потому что ты вечно набираешь несомненных идиотов. Я удивляюсь, как эти деревенщины умудряются в моём присутствии не плевать на пол и не ковырять в своих вонючих носах!

— Дорогая! — повысил голос Уильям. Альва тут же замолчала. — Дорогая, мне кажется, ты переволновалась. Не хочешь прилечь, пока у тебя опять не разболелась голова?

Когда мужчины остались одни, диалог пошёл более продуктивно. Мистер Вандербильт рассказал о результатах своих поисков. О том, что его люди выяснили причастность к похищению индейцев.

— Каких именно? — поинтересовался Джек.

— Кто их разберёт? Девочку увезли вглубь индейской территории. А там сейчас кто только не живёт. И Пони, и Айова, и Кайова. Говорят, даже Навахо с Шайенами там же обосновались.

— Главное, чтобы Апачей не оказалось. Особенно, из непримиримых.

— Ох, Джек. По больному бьёте.

— Уильям, там снаружи ждут мои друзья. Их не пустила охрана. Думаю, сейчас стоит их пригласить. Всё равно мне придётся всё потом рассказать, а они люди умные, могут задать важный вопрос, который мне и в голову бы не пришёл.

В гостиницу вернулись поздно вечером в глубоком раздумье. Всю дорогу друзей сопровождал шериф и неуклюжими намёками пытался выведать, о чём же так долго беседовал могущественный мистер Вандербильт с никому не известными простыми техасскими ковбоями. Не получив ответа, он, обиженный, покинул четвёрку друзей только в холле гасиенды. Может быть поэтому они и добрались до гостиницы без приключений.

Джек, Злобный и Африка одновременно уселись на кровать, посмотрели друг на друга и замолчали. Через несколько секунд Злобный спросил:

— Ну, что? Сейчас по писярику, а над проблемой будем думать завтра?

Ответа не последовало. Вместо этого Африка мгновенно извлёк из баула бутылку, остальные выдернули дорожные кружки. Через пять минут отставили пустую тару в сторону и наконец облегчённо выдохнули.

— Всё завтра. Отбой, — приказным тоном заявил Джек.

Он мгновенно, как по команде, разделся и нырнул под одеяло. Через минуту Жора спал.

Разбудило его чьё-то прикосновение и тихий ласковый голос.

— Чш-ш. Не вставай. Это я.

— Э-Эми? — Так же шёпотом переспросил Жора.

Он шевельнул рукой и пальцы заскользили по гладкой коже. На лежащей рядом с ним под одеялом Амалии ничего не было. Изумлённо повернулся к девушке, словно мог что-то разглядеть в кромешной тьме. Однако, против всех законов физики, увидел, что лежащая рядом Амалия густо покраснела.

— Джек… — еле слышно пропищала Эми. — Я… там, на крыше… вдруг поняла… тебя могут… — она не решилась произнести страшное слово вслух.

— Эми, дорогая…

Жорка извернулся с ловкостью, сделавшей бы честь Коперфильду, вывернулся из трусов и майки, обнял спутницу и крепко прижал к себе. И тут же почувствовал, как в грудь впились ставшие деревянно твёрдыми соски.

— Джек, — продолжила девушка. — Даже если я для тебя ничего не значу, даже если я для тебя всего лишь симпатичная девчушка, прибившаяся к вашей дружной компании…

Жора улыбнулся про себя. Понятно, что эту речь Амалия репетировала ещё до своего прихода.

— … Даже если мы с тобой не сможем быть вместе. Пожалуйста, оставь мне частичку себя на память. Я так хочу иметь сына, похожего на самого лучшего, самого любимого в мире мужчину. Настоящего мужчину.

Некоторое время оба молчали. Сложно говорить, когда губы заняты поцелуем. Наконец Жора спросил:

— Ребята?

— Их нет, — так же тихо ответила Эми. — У тебя отличные друзья. Они всё поняли и ушли спать в мой номер.

9

— Япику-е-е! — Африка довольно потопал ногами в новеньких сапогах и широко улыбнулся друзьям. — Вот теперь можно и к индейцам.

— Юра. Два часа! Да этого времени хватило бы полностью полк обмундировать. А ты одни несчастные сапоги подгонял. — Джек посмотрел на карманные часы. — И что нам теперь, в ночь выезжать?

Они провели на ярмарке весь день, посвятив его сборам. И Жора по большому счёту не совсем справедливо укорял Африку. Сапожник из Хьюстона достаточно быстро подогнал по ноге имеющуюся в продаже изукрашенную классику из аллигатора, и теперь Воронин с гордостью разглядывал тиснёный на голенище красно-синий флаг с одинокой звездой. Дольше пришлось возиться с Куликом. Злобный непременно хотел «небритые», как он сам выражался, сапоги. Несколько минут он совершал тактический обход вокруг выставленных на витрине роперов с низким широким каблуком и укороченными голенищами. Основная фишка обуви была в обработке кожи. Лицевая сторона её оставалась покрыта мягкой шерстью длиной в полсантиметра.

— А у вас есть такие же, только на меня и классического покроя? — Злобный поставил выставочный сапог на выпрямленную ладонь.