Майор Вихрь

— Товарищи, прошу всех сверить часы. Завтра мы увидим наших. В два часа ночи... Нам поставлена задача нарушить кабель взрыва Кракова.

В одиннадцать часов вечера, когда по шоссе от Кракова отступали войска немцев, в трехстах метрах от них на снежном поле в маскировочных халатах работали Вихрь, Аня, Тромпчинский, Седой и его люди. Они долбили мерзлую землю и оттаскивали ее в белых мешках в лес. Они продирались сквозь окровавленную ледяную, коричневую, острую землю к тому кабелю, в котором была смерть Кракова. Шурф становился с каждым часом все шире и глубже, а потом руки Вихря ощутили бронированный кабель. Вихрь лег на спину и увидел небо, а в небе, среди звезд, совсем рядом с собой бледное лицо Ани.

— Все в порядке, девочка, — сказал он и заплакал. — Здесь. Давайте шашку, братцы, будем рвать. Вот он, кабель.

У Седого тряслись руки и ходила челюсть, он тоже плакал и хлюпал носом.

Лично и строго секретно от Премьера И. В. Сталина Президенту г-ну Ф. Рузвельту

Сегодня, 15 января, имел беседу с маршалом Теддером и сопровождавшими его генералами. Как мне кажется, взаимная информация получилась достаточно полная. С обеих сторон были даны исчерпывающие ответы на поставленные вопросы. Должен сказать, что маршал Теддер производит самое благоприятное впечатление.

После четырех дней наступательных операций на советско-германском фронте я имею теперь возможность сообщить Вам, что, несмотря на неблагоприятную погоду, наступление советских войск развертывается удовлетворительно. Весь центральный фронт, от Карпат до Балтийского моря, находится в движении на запад. Хотя немцы сопротивляются отчаянно, они все же вынуждены отступать. Не сомневаюсь, что немцам придется разбросать свои резервы между двумя фронтами, в результате чего они будут вынуждены отказаться от наступления на Западном фронте. Я рад, что это обстоятельство облегчит положение союзных войск на западе и ускорит подготовку намеченного генералом Эйзенхауэром наступления.

Что касается советских войск, то можете не сомневаться, что они, несмотря на имеющиеся трудности, сделают все возможное для того, чтобы предпринятый ими удар по немцам оказался максимально эффективным.

15 января 1945 года.

В форте Пастерник раздался телефонный звонок из полевого штаба, покинувшего Краков еще вчера.

— Либенштейн, — прокричал шеф гестапо, — рвите к черту этот вшивый город, войска почти все прошли!

Либенштейн приказал эсэсовцам из охраны:

— Заводите машины, уезжаем!

Он подошел к большим черно-красным кнопкам и, глубоко вдохнув, нажал их. Чуть присел, ожидая взрыва. Взрыва не было. Либенштейн открыл глаза и медленно выдохнул воздух. Он снова нажал на кнопки, и снова взрыва не последовало.

Зазвонил телефон.

— Ну?! — орал шеф гестапо. — Что вы там тянете?!

— Я нажимал на кнопки. Взрыва нет...

— Что?! Вы с ума сошли?!

— Господин бригадефюрер...

— Берите охрану, у вас там сто человек СС, и пройдите по всему кабелю! По всему! Ясно вам?!