Майская ночь, или Утопленницы

Гуру принял очки кончиками пальцев, вскинул руки, свесил кисти и, окончательно став похожим на огромного светло-серого богомола, надолго замер. Вглядывался в линзы, будто хотел загипнотизировать. Затем сдержанно сообщил, что да, действительно, в Японии практикуется такой способ созерцания тонких материй, хотя с термином «суоку» сталкиваться пока не доводилось. Впрочем, школ много, и у каждой своя терминология.

Наточка с облегчением перевела дух.

А гуру добавил, что сам он вообще-то не одобряет подобную практику. Лучше обходиться без артефактов.

Как ни странно, слово «суоку» оказалось знакомо кое-кому из учеников.

— Суоку? Ну конечно! Сто раз слышала!

— В каком-то фильме такие очки недавно показывали…

— Где взяла?

Наточка поведала. Спросившая (широченная черноглазая мадам) вцепилась в нее мертвой хваткой:

— Слушай, у меня дома такое творится… Чистый полтергейст!

— Ну а как же! — согласились с ней. — Перед Рождеством-то! Нечисть последние деньки догуливает…

— Дай поносить! — с хрипотцой выдохнула черноглазая.

— Да пожалуйста… — Наточка запнулась. — Только, знаешь… Это ведь подарок. Дай позвоню…

Петя откликнулся мгновенно.

— Наточка… — укоризненно пророкотал он. — Об чем разговор! Это твоя вещь. Хочешь — подари, хочешь — продай… Да, кстати! Я ведь все равно тебе должен… Не могла бы ты мне занять еще трешку?

* * *

Четвертая по счету жена Пети не чаяла в нем души и готова была выполнить любую его прихоть. За исключением одной. Зная азартный характер красавца-мужа, денег она ему не давала, почему и приходилось сшибать по мелочи у знакомых.

В остальном — все что угодно! Канары? Летим на Канары! Дубленку? Которую? Вот эту? Заверните…

Православное Рождество ознаменовалось грандиозным семейным скандалом. Получив очередной отказ в просьбе относительно мелочишки на карманные расходы, Петечка обиделся и решил отомстить самым коварным способом. Как всегда, перед праздником по телевизору шли новые выпуски любимого супругой детективного сериала.

Стоило начаться фильму, этот мерзавец устраивался рядом с женой и несколько минут сидел тихо — всматривался в экран. Потом выбрасывал указующий перст и зловеще-победно объявлял:

— Вот кто тетеньку зарезал!

А выпуски, напоминаем, новенькие, с иголочки, ни разу еще не демонстрировавшиеся.

— Да с чего ты взял? — сердилась жена.

— А почему у него палец забинтован? — задиристо вопрошал супруг. — Ни у кого не забинтован, а у него забинтован! Он и зарезал…

И вы не поверите, но забинтованный персонаж оказывался в итоге убийцей, а травмированный палец — главной уликой.

Два дня не разговаривали.

* * *

Петя лежал на диване и вызывающе читал Платона. Жена в соседней комнате ябедничала на супруга по сотику. Или по скайпу.

— Да лучше б пил!.. — жаловалась она кому-то из подруг. — Знаешь, как говорят? Умный проспится, а… Что?.. Не умный? А какой? Пьяный?.. А! Ну да…

Тот, о ком шла речь, уловил краем уха последние фразы и, язвительно хмыкнув, вновь углубился в «Тимея».

«Те, кто устроил нас, — читал он, — ведали, что некогда от мужчин народятся женщины, а также и звери…»

— Сглазили?.. — с тревогой переспросила женщина-зверь за стеной и понизила голос. — Ты думаешь?.. Не сглазили? А что тогда? Порчу навели?..

Петя вздохнул и почесал бровь.

«Существуют два вида неразумия, — поучал Платон, — сумасшествие и невежество». А за стеной продолжали:

— И твой тоже?.. Что делает? Гуляет?.. Нет, этот нет… Вроде бы нет… Но все равно! Клянчит и клянчит! Да не клянчит уже — требует! Может, новогоднее обострение какое?..

Последовала долгая пауза. Не к добру. Ох насоветуют ей сейчас, ох насоветуют…

— Думаешь, энергетика? А как проверить?.. Да? В самом деле?.. А кто она?.. Ты ее вызывала? И как?.. Ах, она только диагностирует… И сколько берет?.. Сколько? Ну это еще по-божески… А как с ней связаться? Через тебя?.. Слушай, сделай одолжение…

Одолжение, надо понимать, было сделано тут же, без отлагательств, поскольку уже через каких-нибудь двадцать минут в дверь позвонили. Супруга открыла. В прихожей приглушенно забормотали два женских голоса. Кажется, прозвучало слово «суоку».

Петя положил раскрытую книгу на грудь, прислушался.

— Вот… — сказала жена, вводя в комнату гостью — широченную черноглазую мадам. — Что-то у нас с энергетикой не так…

Гостья поздоровалась с лежащим и к веселому изумлению его извлекла из сумочки те самые очки, недавно подаренные им Наточке. Надела. Отпрянула.

— Как же вы тут живете? — ужаснулась она баском. — У вас же тут… раз… два… Три мракобеса! Они же вам всю положительную энергию сожрут!

— Это что! Вы под кровать загляните, — хмуро посоветовал ей хозяин. — Там такое суоку, что мама дорогая…

Гостья остолбенела. Затем с несколько испуганным выражением лица подхватила хозяйку под локоток и увлекла обратно, в прихожую.

— А зачем вы меня вообще вызывали? — послышался оттуда ее оробелый шепоток. — У вас тут, я гляжу, свой… э-э… специалист…