Майские грезы (СИ)

Девушка снова заступила за широкую спину какого-то мужчины, который стоял несколько в стороне, когда ледяной взор Влада прошелся по лицам присутствующих. Марина передернула в очередной раз плечами, прогоняя навязчивое ощущение чьего-то пристального взгляда в ее спину. Её ни на секунду не покидало чувство, что за ней кто-то наблюдает, но всякий раз, когда она оборачивалась, её взгляд натыкался на оборванного нищего, который расположился в паре шагов от нее. Сейчас он, не стесняясь, просил подаяние, протягивая вперёд грязные руки. Кто-то брезгливо отворачивался, кто-то качал головой, но все же клали в его мозолистую ладонь мелочь. Когда он подошёл ближе, Марина молча протянула ему несколько бумажных купюр — все, что у нее осталось с того дня, когда она последний раз приехала навестить отца. Бомж пробормотал слова благодарности и неожиданно поклонился, обжигая девушку холодным, серебристым взглядом. Она на секунду застыла, словно громом пораженная.

«Нет, не может быть, — успокаивая бешеное биение сердца, подумала она, — мне теперь везде мерещится его взгляд…»

Нищий уже отошёл немного дальше, но по-прежнему бродил среди толпы, а громкий стук комьев земли, наконец, отвлек девушку от раздумий. Люди потихоньку начали расходиться, отдавая последние почести её отцу. Вскоре, возле могилы, уложенной цветами и венками, Марина осталась совершенно одна. Не было даже Влада, который, вероятно, уже уехал в ресторан, где должны были состояться поминки. Марина понимала, что там ее точно никто не желает видеть, ведь для всех она убийца. Пусть даже им был ее брат.

Девушка опустилась у холма могилы и сжала рукой глинистую почву. Ее тело сотрясали судорожные рыдания. Она оплакивала папу и то время, которое они провели, зная, что ему оставалось совсем недолго жить.

— Папочка… папа, почему?.. Почему ты оставил меня одну? — всхлипнув, прошептала Марина, гладя лицо отца на рамке с фотографией.

Ответом ей, конечно, стала тишина, которую не нарушали ни птицы, ни ветер, что должен шелестеть в кронах деревьев. Здесь она была совершенно одна. И только спустя мгновение она поняла свою ошибку…

Ее резко вздернули вверх, обхватывая за шею и не давая возможности сделать вдох. Марина захрипела, вцепившись холодными, перепачканными в земле, пальцами за руку незнакомца. И тут же вздрогнула, когда кто-то плотно прижал её к себе, а виска коснулась холодная сталь пистолета.

— Что, попалась, птичка?! А я догадывался, что этот следак мне врёт, — с шипящим свистом произнёс над её ухом ненавистный голос брата. — Слишком ты труслива, чтобы сдохнуть самой…

Влад! Он все же не уехал со всеми, а остался и караулил, когда она останется одна. Дурочка! Какая же она дурочка! Что не скрылась в толпе и не вернулась в город. А теперь…

— Чем ты смогла подкупить этого мента? А, сестренка?! Своим телом? И как? Смогла ему угодить, а, может, и самой понравилось? — продолжил он с издевательским смешком, отчего по телу прокатилась волна раздражения и омерзения. И ради него она когда-то в детстве терпела унижения? Чтобы он хоть раз посмотрел на маленькую сестренку с теплотой во взгляде? Он никогда не стоил ее слез, но разве ребенок поймет, что ему не нужна была ее любовь?

— Пусти, — натужно прохрипела она, пытаясь вырваться из его цепкого захвата. Нет, умереть она не боялась, но хотела в последний раз посмотреть в глаза тому, кто год за годом гонял ее, как дичь, и радовался этому. — Тебе-то что?..

Раздался издевательский смех ее персонального мучителя, а затем он немного ослабил хватку, давая возможность Марине сделать глубокий вдох, но из объятий не выпустил.

— Скажи, скажи, что они пообещали тебе за мою поимку? И ведь я все сделал так, чтобы тебя, тварь, сначала упекли за убийство твоего папаши, а потом и добраться до тебя было бы легче, — снова зашипел он на ухо девушке, с силой прижимая к ее виску пистолет. — Но они просчитались. Вы все — просчитались! — заорал он на всю округу, вспугивая рассевшихся на ветках деревьев ворон. — Они думали, что поймают меня, если скажут, что ты сдохла! Только они просчитались, а ты действительно сейчас умрёшь, сестричка.

Марина облизнула пересохшие губы, ругая себя за беспечность. Она поддалась чувствам, забыв о разуме.

— Зачем? Почему ты сделал это? Почему убил папу, ведь ты не мог не знать, что он болен? — тихо спросила она, стараясь освободиться. Влад только крепче сжал горло девушки, перекрывая доступ воздуха. Похоже, ему нравилось мучить ее таким образом.

— Почему? Зачем? — передразнил он ее противным голосом. — Будто ты не знаешь причину, Майя?! — почти крикнул он, снова оглушая девушку и заставляя ее вздрогнуть. — Да-а, вот так, дрожи в моих объятиях, девочка, — зашептал он ей на ухо, лизнув языком мочку.