Мак

А для такого человека, как я, хотеть кого-то настолько сильно было полным безумием, но по крайней мере, теперь смогу узнавать эмоции своих пациентов.

— Ты сам знаешь, насколько красив, — ответила я, прокашлявшись.

Я до сих пор не могла поверить в то, что он так стар. «Тогда как все это объяснить? — спросила я себя. — Ты же чертов психолог, Тедди! Женщина с трезвым умом».

Всему этому обязательно есть научное и медицинское объяснение, а я — ввиду того, что пала жертвой всех этих эмоций, которые для меня слишком новы, — оказалась втянута в оккультное заблуждение, навязанное этими людьми. Тем не менее, не могла отрицать ту связь, что связывала нас с Маком, несмотря на все его «проблемы». К счастью, на всей планете не нашлось бы ни одного более профессионального психиатра, чем я, который смог бы убедить Мака в том, что он не проклят и надобности искать своей смерти у него нет. А также объяснить, что Кинг и его жена — впрочем, как и сам Мак — жили в своем выдуманном фантастическом мире. А что касается того странного стечения обстоятельств, когда я видела Кинга во сне — это тоже подлежит рациональному объяснению. После рассказа Мака я знала наверняка, что они следят за мной и, должно быть, проецировала это в своем сознании во время сна. Я, вероятно, уже где-то видела Кинга, но просто не помнила этого.

Мне хотелось дать пощечину самой себе. Цвета, эмоции, обмороки — все, через что я прошла, — просто плод моего воображения.

Когда я поняла, что Мак наблюдает за мной, оглянулась. Не в силах выдавить ни слова, смотрела, как солнечный свет восхитительно играет бликами на его светлых волосах, как хорошо джинсы сидят на его бедрах, как футболка облегает его мышцы. И мне нравилось, что он взирал на меня, как на объект своего вожделения.

— Твои зеленые глаза прекрасны, Теодора. А новая стрижка особенно привлекательна, — тихо произнес он.

«Привлекательна». Навряд ли это слово в наши дни использует хотя бы сотня человек, но его очарование разбудило бабочек, трепетавших в моем животе.

Я пожала плечами, пригладив свои волосы.

— Я подумала, с такой прической буду выглядеть взрослее.

Он зашелся в веселом смехе.

— Люди так беспокоятся об этом, но на самом деле тебе столько же лет, сколько и мне.

«А, ну да… Он же думает, что я и есть та женщина, Олла.»

Решив, что сейчас не время отторгать его ложную реальность, я промолчала. Если я действительно хочу помочь этому человеку, должна действовать осторожно и позволить ему самому увидеть правду. Выйти из своего выдуманного мирка.

— А мне-то было интересно, с чего у меня при дожде постоянно болят колени. Должно быть, артрит. — Улыбнулась я, а затем тяжело вздохнула: — Мне намного лучше. Поедем?

Мак протянул руку и погладил меня ладонью по щеке.

— Я поведу.

Я не могла пошевелиться. Его прикосновение оказалось слишком приятным.

Мельком я увидела его бицепс, покрытый татуировками. Мак напоминал мне одного из тех парней по телевизору, служащих в военно-морском флоте и накаченных в самых нужных местах.

— Ты еще не рассказывал мне о датах и именах, набитых на твоих руках.

Мак, решив не отвечать, опустил свою руку и, обойдя меня, открыл переднюю дверь машины. Я с трепетом смотрела на то, как он садился на водительское сиденье и отодвигал его.

— А ты что, доктор? — спросил он с ухмылкой и сжал руль.

— Да, — ответила я, поднявшись.

Пока обходила машину и опускалась на пассажирское сиденье, чувствовала на себе пристальный взгляд Мака.

Когда я закрыла дверцу, он улыбнулся и, переведя взгляд на дорогу, нажал на газ.

Глава 13

Тедди

— Что это за место? — спросила я, когда Мак выкопал ключ буквально из грязи, рядом с полуразвалившейся хижиной посреди «ничего».

Я не могла не смотреть на его тело, пока он искал ключи. Задравшаяся одежда позволила увидеть его плоский живот без единого намека на жир. Его кожа была такой смуглой, будто он совсем недавно вернулся с отдыха в каком-то солнечном месте. Широкие плечи Мака указывали на то, что он не боится тяжелой работы и тренировок. А его задница… Иметь такую красивую задницу — преступление. Несправедливо по отношению к девушкам.

Не желая быть снова пойманной на том, что пялюсь на него, я перевела взгляд обратно на маленькую деревянную хижину с пыльным крыльцом. Словно декорация к вестерну. Только вот данная часть пустыни не была милым желтоватым пространством с кактусами. Местность оказалась холмистой, с большим количеством камней, а высохшая растительность придавала уединенной долине запущенный вид.

Забавно, мне ни чуточки не было страшно, хотя где-то в глубине своего сознания я понимала, что бояться все же следовало. Потому что, если раньше я придерживалась логики, теперь же просто тонула в океане своих эмоций. Я не должна была соглашаться на поездку к этой хижине посреди пустыни, где на добрые сотни километров не найдется ни одного человека. А еще не должна была чувствовать то, что испытываю к этому мужчине. Однако и поменять ничего не могла.

— Похоже, здесь кто-то взорвал атомную бомбу, и вокруг все погибло.