Мак (ЛП)

— Мы с братом много раз пытались снять проклятие, но безуспешно. Я даже не умираю. Вернее, я перехожу в бесплотное состояние, но и в нем не чувствую ничего, кроме боли и страданий. Не пикник, знаешь ли. Ты должна сделать это для меня, Теодора. Ты так же могущественна, как и твой отец, а это значит, что ты способна освободить меня от этих мучений, и должна сделать это прямо сейчас, пока я не потерял контроль и не причинил тебе вреда.

Я понимала, о чем он говорит, и мне хотелось избавить его от страданий, но исполнить его просьбу не могла. Я не могла его убить, потому что просто была не способна на убийство.

— Извини, но нам придется подождать, пока ты потеряешь этот контроль. Потому что я не могу просто перерезать тебе горло, сбить машиной, или что ты там себе еще напридумывал.

Мак покачал головой и уставился в пол.

— Если я снова потеряю контроль, то все начнется сначала. Ты возродишься, а я буду удовлетворять свои низменные потребности в части жажды крови.

Я пыталась понять, о чем он говорит.

— Ты… убиваешь людей?

— И у меня это очень хорошо получается, уж поверь.

К моему горлу подкатила тошнота. Я не помнила своего истинного отца Кана, но не могла понять, о чем он думал, когда проклинал Мака.

— Получается, ты серийный убийца?

— Ни в коем случае. Но в этом мире, Теодора, много причин для убийств. Например, за родственников, за власть, за страну, во имя гордости, наконец.

Я не знала, что ему ответить.

— Это уж слишком.

Я уставилась на него в полном изумлении. А потом на смену страху пришел трепет.

Мак, будто бы почуяв изменение в моем состоянии, улыбнулся.

— Что?

— Ничего. Ты смотрела на меня абсолютно так же во вторую нашу встречу.

— Хотела бы я это помнить.

— Возможно, ты просто не хочешь вспоминать. Хотя, знаешь, это неудивительно.

— Расскажи мне обо всем, что ты помнишь. Я хочу знать все. В деталях! — заявила я, но на самом деле самое важное, что я хотела знать, так это как я могу его спасти.

— Если я расскажу тебе, ты выполнишь мою просьбу?

Я не могла ему солгать, поэтому попыталась ускользнуть от вопроса.

— Это может увеличить твои шансы.

— Упрямая! — Мак снова покачал головой. — Ты всегда была такой упрямой.

***

Мак

Полагаю, ее просьба была наименьшим из того, что я мог сделать для Теодоры.

По моим подсчетам у нас оставалось несколько часов, прежде чем Кинг воспользуется своими силами или Артефактами и найдет нас. И, должен признаться, пока я проводил время с ней, глядя в ее большие зеленые глаза (пусть я и не был Провидцем, мог видеть ее настоящий облик), ко мне возвращались воспоминания, и она для меня становилась просто Оллой, а я был просто странником в ее деревне. Так что да, вопреки здравому смыслу, осознавая, что только осложняю ей задачу покончить со мной, я не смог устоять перед тем, чтобы провести эти последние мгновения вместе.

Разделять с ней часы — это самое правильно, самое лучшее, что может быть в этом мире. Конечно, если мои мысли не заняты мыслями об ее смерти.

Я прокашлялся, решив, что она должна видеть только мою уверенность.

— Во второй раз мы встретились где-то пятьсот лет назад. Я был недавно воскрешен моим братом из мертвых после его многочисленных неудачных попыток снять проклятие. Не самый счастливый период моей жизни. Кинг был таким же кровожадным, измученным и жестоким, как и я. А еще он был очень сильным, о чем так любил напоминать.

Я заметил, что Теодора нахмурилась.

— Вы дрались?

— Дрались? О, нет. Он лупил меня. Избивал. Хотя избивал он всех, кто ему не нравился, и убивал любого, кто смел его ослушаться.

— Иисусе. Неудивительно, что ты не хочешь его видеть.

— Признаюсь… Я мечтал отомстить брату и даже убить его, но потом узнал правду. Узнал, как ему пришлось заплатить за мое воскрешение.

— Ну не томи меня! — воскликнула Теодора.

— Он тоже был проклят, но, в отличие от меня, стал призраком, и его душа постоянно испытывала боль.

Теодора приоткрыла рот в немом удивлении, и я заметил кончик нежно розового языка, к которому мне захотелось прикоснуться своим языком. Впрочем, мне хотелось прикоснуться языком и к другим частям ее тела.

Я слегка изменил позу, чтобы она не заметила моего возбуждения.

— Воля моего брата, его безумное желание вернуться к Мии ни с чем несравнимы. Пусть это и заняло у него несколько столетий, но он научился материализовываться. Сначала на небольшие, а потом все на большие промежутки времени. Кинг искал людей: шаманов, ведьм, Провидцев, да кого угодно, кто мог бы обладать даром, и кто мог бы помочь ему взять под контроль либо совсем убрать грань, что отделяет его от мира живых. Он настолько преуспел в этом, что никто больше не мог отличить его от живого человека. Кинг сколотил себе огромное состояние и создал мощнейшую сеть очень опасных союзников. В итоге он мог бы стать кем угодно и вернуться к жизни в мгновении ока, но, выбрав мое спасение, этого лишился.

— Значит, он мог вернуться к жизни, но не вернулся?

— Да. Он предпочел вернуть к жизни меня. Брат сказал, что без меня он не видит смысла в этой жизни.