Макбет: трагедии

             Кто я такой? Ужели вправду Лир?
             Чьи эти руки? Разве Лир так смотрит?
             Так говорит? Так ходит? Нет, не верю;
             Не может быть… Какой тяжелый сон!
             Эй, кто-нибудь, кто помнит короля,
             Скажите мне, кто я теперь?

Шут

      Тень Лира.

Лир

          И вправду. Можно было догадаться.
          Когда-то, быв еще в уме и в силе,
          Я, кажется, имел трех дочерей…

Шут

     Которые хотят сделать из тебя послушного папочку.

Лир

             Как вас зовут, сударыня?

Гонерилья

      Довольно!
             Устала я от ваших представлений.
             Прошу вас, правильно меня поймите:
             Вы стары, вам пристало быть мудрей.
             Сто рыцарей огромной вашей свиты
             С их дерзким, необузданным разгулом
             Двор герцога всечасно превращают
             В подобье постоялого двора.
             Поэтому мы предлагаем, сударь,
             Уменьшить вдвое шумную ораву,
             А тех, что остаются, – приструнить,
             Чтоб знали, как себя вести.

Лир

      Проклятье!
             Седлайте лошадей; сзывайте свиту.
             Тебя, бездушный выродок, отныне
             Обременять собою я не стану.
             Есть у меня другая дочь.

Гонерилья

      Вы бьете
              Моих людей, а ваш разгульный сброд
              Чинит обиды высшим.

Входит герцог Олбанский.

Лир

               Слишком поздно
              Раскаянье пришло!

(Герцогу.)

               Вы тоже, сэр?
          И вы того желаете, не так ли?

(Слугам.)

          Готовьте лошадей.

Слуга уходит.

          Неблагодарность,
          Исчадье ада с сердцем ледяным!
          В обличии дочернем ты ужасней,
          Чем гад морской.

Герцог Олбанский

      Что тут случилось, сэр?

Лир(Гонерилье)

          Ты лжешь, стервятник подлый! Мой отряд –
          Цвет рыцарства, отборные дворяне,
          Отлично знающие, в чем их долг,
          Блюдущие всего превыше имя
          И честь свою. О как был мелок промах
          Корделии, что показался мне
          Таким ужасным и, как рычагом,
          Перевернул мой разум, в одночасье
          Изгнав любовь из сердца и взамен
          Вселив вражду и гнев!

(Ударяет себя по голове)

          Дурацкий Лир,
          Стучи теперь в ворота, что впустили
          Таких гостей!
      – Уйдем отсюда, шут!

Герцог Олбанский

          Милорд, поверьте, я здесь неповинен,
          Я ничего не знал.

Лир

           Речь не о вас. –
          Услышь мои моления, Природа!
          Великая богиня, затвори
          Ей чрево, сделай так, чтоб никогда
          Она не знала славы материнства;
          Пускай все детородное ее
          Усохнет, пусть из проклятого лона
            Вовек не явится на свет дитя;
            А если явится, пусть будет злым,
            Жестоким и бесчувственным, чтоб вечно
            Терзать и мучить мать, чтоб насмехаться
            Над скорбью материнской, чтобы слезы
            До срока на ее щеках изрыли
            Глубокие морщины, – вот тогда
            Она поймет, насколько хуже яда,
            Острей, чем жало горькое змеи,
            Детей неблагодарность.
      – Ну, идемте!

Уходят Лир, Шут, Кент, рыцари и слуги.

Герцог Олбанский

            О боги! Как все это понимать?

Гонерилья

            Не утруждай себя. Пусть пошумит
            Старик несчастный, впавший в слабоумье.

Возвращаются Лир и Шут.

Лир

            Что, половина рыцарей моих
            Уже распущена?

Герцог Олбанский