Македонские легенды Византии

Как замечают исследователи, влияние законодательства св. Юстиниана на правовые акты Македонянина огромно. Более того, как иногда полагают, сами новеллы Василия Македонянина едва могут быть признаны самостоятельными законоположениями, скорее, они являются развитием правовых идей святого императора. «Иными словами говоря, Василий Македонянин в своих новеллах модифицировал то, что было модифицировано из предшествующего права в новеллах Юстиниана». Нередко отмечают, что творчество двух великих императоров роднит еще одна далеко не маловажная деталь: христианская гуманность, как главный мотив законодателя, и нежелание принуждать граждан к исполнению закона. Оба они пытались не столько изложить повеление, сколько объяснить закон и убедить всех в необходимости его исполнения97.

В 886 г. было подготовлено новое издание «Прохирона» под наименованием «Эпанагоги» («Введение»), в разработке которого деятельное участие принял Константинопольский патриарх св. Фотий. По обстоятельствам, которые мы изложим позднее, многие исследователи полагают, что «Эпанагога» никогда не являлась законодательным актом, а представляет собой лишь проект, так и не увидевший свет98. Но в любом случае многие идеи и юридические институты, изложенные в ней, вошли в состав сборника «Василики» («Царские законы»), изданного уже при сыне Василия Македонянина императоре Льве VI Мудром99.

Как уже отмечалось, назначение «Прохирона» состояло в передаче в краткой форме громадного законодательного материала, а также в установлении новых правовых положений. «Прохирон» состоял из 40 титулов и предисловия. Титулы с 1-го по 11-й регулируют вопросы брака и распоряжения приданым, с 12-го по 20-й —гражданские обязательства, с 20-го по 37-й – наследственное право. Собственно, публичные вопросы регулируют последние титулы «Прохирона»: о военных преступлениях, общественных постройках, воинской добыче. Следует сказать, что практическое значение «Прохирона» было огромно: достаточно напомнить, что он использовался еще в XIV веке и стал основой для нового законодательного сборника Арменопула. Его изучали все византийские канонисты, когда им приходилось разбирать казусы, касающиеся и церковных и гражданских отношений. Под наименованием «Градского закона» он вошел и в состав нашей русской «Кормчей»100.

В отличие от «Прохирона», в основе которого лежали институции св. Юстиниана и «Эклога» Льва III и Константина V Исавров, «Эпанагога» содержала много новых законов: о царской власти и власти патриарха, а также общие нормы права. В частности, в 1-м титуле говорится о праве и правосудии, о полномочиях императора говорится в титулах со 2-го по 7-й. Титулы с 8-го по 10-й регулируют вопросы о священнодействующих. Титулы 12 и 13 дают правила о свидетелях и документах, титулы с 14-го по 17-й и 21-й титул – о помолвке и браке, титулы с 18-го по 20-й – о приданом и дарениях между мужем и женой. Учение о договорах изложено в титулах с 22-го по 28-й. В титулах с 29-го по 38-й дается учение о завещаниях. Титулы 39 и 40 посвящены уголовным преступлениям101.

Но самому императору не удалось вкусить всех плодов своих ученых трудов. Как гласит предание, однажды он, уже далеко не молодой человек, помчался за громадным оленем. Внезапно животное остановилось, развернулось и, случайно зацепив пояс императора своим рогом, понеслось вместе с несчастным царем в чащу. Напрасно придворные, обнаружившие царского скакуна без седока, пытались перехватить оленя – животное неизменно убегало от охотников. Только через несколько часов двум слугам удалось подкрасться к оленю и перерубить пояс императора, на котором тот висел; Василий Македонянин без чувств рухнул на землю.

Интересно, что старый и израненный император, изверившийся во многом, придя в себя, никак не мог поверить, что слуги не смогли перерубить ремни, на которых он висел – ему казалось, что они покушались на его жизнь, а потому своим бездействием убивали царя. Впрочем, возможно, что подозрения императора были небезосновательны. Возникал еще один вопрос: как животное могло протащить по лесу такое грузное тело, не пытаясь освободиться от обременительного груза?

Наконец, самое большое подозрение вызывало то обстоятельство, что спасательный отряд в лесу возглавил Стилиан Заутца, отец любовницы Льва Мудрого, которого отец откровенно не любил. Вполне возможно, что, опасаясь неуравновешенности императора, который однажды уже чуть не погубил собственного сына, сановник решил помочь царевичу получить престол, надеясь на будущие преференции. Было это так или иначе – никто достоверно не знал, по крайне мере в хрониках нигде не упоминаются альтернативные версии случившегося102.