Махабхарата

Как будто на камни рассыпалась в поле

Гора, что ударом расколота грома!

А эта сайрандхри, наверное, дома,

Но гибель над городом нашим нависла:

С гандхарвами грозными биться нет смысла,

Жена их, сайрандхри, — предмет вожделенья,

Мужчин доведет она до исступленья!

Подумай, как с ней поступить, ибо вскоре

Державе твоей причинит она горе".

Вирата велел: "Похороним с почетом

Сородичей мертвого Кичаки, счетом

Сто пять, — да сгорят, как и надо мужчинам,

Они на костре погребальном едином

В своих драгоценных камнях, с благовоньем.

Когда же мы наших друзей похороним,

Да скажет красивой служанке царица:

"Наш царь от гандхарвов погибнуть боится,

Иди куда хочешь дорогой своею..."

Я сам это слово сказать ей не смею:

Гандхарвов страшусь я! А скажет царица,-

Так разве на женщину будут сердиться?"

Избавясь от смерти, с весельем во взгляде,

Меж тем направлялась домой Драупади,-

Как лань, что от тигра умчаться сумела.

Омыла царица одежду и тело.

Завидев гандхарвов жену молодую,

Пред ней разбегалась толпа врассыпную.

Глаза закрывались от страха у многих,

Иные в смятенье тряслись на дорогах.

Царевна панчалов пришла к Бхимасене,

Сказала, как цвет улыбаясь весенний

И взглядами слово свое объясняя:

"Властитель гандхарвов, тобой спасена я!"

"Мужья твои, — ей отвечал Бхимасена,-

Везде исполняют свой долг неизменно".

Вот Арджуна, Завоеватель Добычи,

Нарядной гурьбой окруженный девичьей,

Из дома для танцев пришел, грознолицый.

Сказали царевне его ученицы:

"О, счастье, сайрандхри, свободна ты снова,

Спаслась ты от родичей Кичаки злого!"

Спросил Бриханнада: "Сайрандхри, поведай,-

О, как от злодеев ушла ты с победой?"

Она: "Бриханнада, тебе что за дело

До бедной служанки? Ты пляшешь умело,

Без горя на женской живешь половине,-

Что можешь ты знать о страданьях рабыни?

Вопрос ты мне задал, плясун, для того ли,

Чтоб высмеять все мои муки и боли?"

А тот: "Посмотри, я сравнялся с животным,

Но мукам не внемлю ль твоим неисчетным?"

Не ведая страха, сияя, как вешний

Цветник, Драупади явилась к Судешне.

"Иди куда хочешь, — сказала царица,-

Затем, что Вирата гандхарвов боится.

А так ты красива, о тонкая в стане,

Что всюду рождаешь ты сотни желаний".

Сайрандхри: "Я скоро уйду без возврата,-

Тринадцать лишь дней да потерпит Вирата.

Меня унесут полубоги отселе,

А к вам возвратятся покой и веселье".

СКАЗАНИЕ О СРАЖЕНИИ НА ПОЛЕ КАУРАВОВ

Когда пандавы выполнили все условия проигрыша, когда миновал тринадцатый год их изгнания, они отправили к Дуръйодхане посла с требованием возвратить им половину царства. Дуръиодхана отказался. Так началась великая битва кауравов с пандавами. Одни народы Индии стали на сторону пандавов, другие примкнули к кауравам. Кришна, близкий; друг и родственник пандавов, земное воплощение бога Вишну, стал их советником, колесничим Арджуны, а войско свое отдал кауравам. Войско пандавов возглавил Дхриштадьюмна, сын Друпады, паря панчалов, а войско кауравов — их дед Бхишма.

Битва произошла на необозримой равнине Курукшетре — на "Поле кауравов", и длилась восемнадцать дней. Войско пандавов состояло из семи ратей, которые возглавлялись Бхимасеной, Чекитаной — сыном цари племени сомаков, и сыновьями Друпады, среди которых выделялись доблестью и военным искусством, помимо Дхриштадъюмны, Шикхандин и Сатьяка. Им помогали в битве юные сыновья Драупади, рожденные ею от пяти братьев-пандавов.

Во главе одиннадцати ратей кауравов стояли великий знаток оружия, ученый Крипа, царь племени мадров Шилья, царь бходжей и андхаков Критаварман, сын Дроны Ашваттхаман, Карпа, Шакуни и другие знаменитые витязи.

Перед началом сражения, когда враждебные войска выстроились друг против друга, Арджуна отказался вести войну против своих родичей и близких. Тогда Кришна раскрыл Арджуне смысл вечной дхармы — высшего моральною закона. Поучение Кришны и составило "Бхагавадгиту" — духовную сущность индийского эпоса.

О том, что происходило на поле боя, рассказал слепому царю Дхритараштре его возничий Санджайя.

БХАГАВАДГИТА — Божественная песнь

И тот, на чьем знамени знак обезьяний,

Узрев кауравов на поприще брани,-

Пред тем, как посыплются стрелы в оружье,-

"О Кришна, — промолвил, вздымая оружье,-

Меж вражеских ратей, как раз посредине,

Мою задержи колесницу ты ныне,

Чтоб воинов мог разглядеть я порядки,

С которыми биться мне надобно в схватке,

Кого здесь собрал, ради битвы неправой,

Царя Дхритараштры потомок лукавый".

И Кришна, услышав от Арджуны слово,-

Меж войск, озиравших друг друга сурово,

Огромную остановил колесницу

Пред всеми, кто сталью одел поясницу,

Пред Бхишмой и Дроной, — и молвил: "Кудрявый,

Теперь посмотри, каковы кауравы".

Предстали пред Арджуной деды и внуки,

Отцов и сынов увидал сильнорукий,

И братьев, и родичей, близких по крови,-

Каленые стрелы у всех наготове!

Враждой сотоварищей прежних расстроен,

Высокую жалость почувствовал воин.

"О Кришна, — сказал, — где закон человечий?

При виде родных, что сошлись ради сечи,

Я чувствую — мышцы мои ослабели,

Во рту пересохло и дрожь в моем теле,

Мутится мой разум, и кровь стынет в жилах,

И лук я удерживать больше не в силах.