Маклай-тамо рус. Миклухо-Маклай

Распрощавшись с моим старым знакомым, я отправился к доктору С. с целью посмотреть устроенную им зоологическую лабораторию. Он тоже отдыхал, но, получив мою карточку, не захотел заставлять меня дожидаться и вышел ко мне почти немедленно в лёгком, удобном костюме, какой европейцы обыкновенно носят в голландских колониях. Узнав, что я остаюсь только на сегодняшний день, он сам предложил мне осмотреть зоологическую лабораторию, устроенную им в музее Natur Kundig-Gootschaft (Королевского естественно-научного общества в Нидерландской Индии). Часть залы музея с двумя окнами по сторонам была отделена доктором С. бамбуковой перегородкой и превращена в лабораторию для занятий по зоологии. За недостатком времени я не мог подробно осмотреть коллекции низших морских животных, собранных доктором, но обратил внимание на устроенный им акварий с морской водой. Под довольно большим стеклянным аквариумом, вмещающим приблизительно два ведра воды, находится резервуар, куда постоянно выливается вода. Чтобы поддерживать непрестанный ток свежей воды, небольшая стеклянная трубочка соединена каучуковою с сифоном, вставленным в большую стеклянную, оплетённую камышом бутыль, подвешенную на блок к самому потолку. (Доктор С. объяснил мне, что он каждую неделю посылает за несколькими такими бутылями свежей морской воды, если не ошибаюсь, в Таньон-Приок). Когда вся вода выльется через сифон в аквариум, пустая бутыль опускается и при помощи блока к потолку поднимется новая, наполненная свежей морской водою. Это приспособление сберегает немало труда и времени, и благодаря этому доктор С. держит только одного служителя, смотрящего за лабораторией. Доктор сообщил мне, что за несколько недель до моего приезда в его лаборатории занимался один русский зоолог, некто г. К.

По моему мнению, однако, выбор Батавии для устройства зоологической станции не может считаться удачным. Для изучения морской фауны громадным неудобством является значительная отдалённость лаборатории от моря. Для ловли пелагических морских животных нужно отъехать от пароходной пристани или таможни по крайней мере на полуторачасовое расстояние, да от пристани до лаборатории будет не менее часа обыкновенной езды. Следовательно, уходит пять часов на непродолжительные разъезды взад и вперёд. Если естествоиспытателю придётся употребить на одно это целое утро, то для работы над собранным уже останется немного времени. Я уже не говорю о неудобстве перевозки в экипажах морских животных, положенных в незакрытые сосуды с морской водою.

Если же естествоиспытатель приедет сюда заниматься анатомией и эмбриологией не морских животных, то тогда является другое неудобство, именно отдалённость Батавии от лесов. Сингапур и Молуккские острова (Амбоина и Тернате) кажутся мне местностями, несравненно более удобными для зоологической станции, и я всё ещё жалею, что в 1878 г., после второго пребывания на Берегу Маклая, серьёзное нездоровье заставило меня перебраться в Австралию и помешало привести в исполнение мой план об устройстве биологической станции на юго-восточной оконечности материка Азии, около Сингапура. Островок Серимбон, который я предназначал для этой цели, будет моею собственностью ещё лет 25, и я очень желал бы, чтобы кому-нибудь вздумалось привести в исполнение мой проект. Мой островок и всё моё знание местности — к его услугам.

Возвращаюсь к батавской лаборатории. Несмотря на высказанное мною мнение, старания доктора С. во всяком случае заслуживают со стороны каждого естествоиспытателя полной благодарности и пожеланий дальнейшего успеха. Между прочим, внимание моё было привлечено стеклянной банкой, стоявшей на одном из столов; в ней находилась очень красивая акула светло-жёлтого цвета, с симметрично расположенными коричневыми полосками и пятнами. Доктор С. с предупредительною любезностью вынул её из спирта и предложил посмотреть. Я нашёл, что она принадлежит к роду Scylium (это курьёзная акула с хвостом более длинным, чем всё тело). Зная, что я особенно интересуюсь этим отделом рыб, доктор С. любезно предложил мне её, заметив при этом, что она была прислана ему всего лишь несколько дней тому назад. Я с удовольствием принял этот интересный для меня подарок. Акула была упакована в небольшой склянке, после чего мне необходимо было вернуться в дом г. Мк.-Н., так как было невозможно продолжать визиты с моим подарком.

Вернувшись в дом моего гостеприимного хозяина и переодевшись (так как батавский обычай требует, чтобы после 6 часов мужчины облекались в чёрный сюртук), я отправился к резиденту, т. е. главному представителю власти в провинции и городе Батавии. Я знал его уже раньше и поэтому очень пожалел, что не застал дома. Затем я отправился к доктору Б. с целью побеседовать с ним о живо интересующем меня вопросе по акклиматизации белой расы под тропиками. К великому моему удовольствию, почтенный доктор сообщил мне, что он недавно издал книгу, трактующую именно об интересующем меня вопросе, и обещал прислать её мне в скором времени.