Макс Шрёдингер (СИ)

— Ну, впуталась?

Аня смутилась. Маша замялась, стоя с открытым ртом.

— Ладно, проходите на кухню. Вы на сколько?

— Я надолго, — заявила Аня. — Он со мной тоже надолго.

— О, у вас, я смотрю, всё серьёзно? А где та королева, которая величала всех простыми смертными?

По пути на кухню я задался вслух вопросом:

— Она всегда такая язвительная?

Аня залилась краской, наблюдая моё смущение.

— Она хорошая обычно, — шепнула мне Аня.

Впрочем, это всего лишь подруга, пусть и временно превращённая в сожительницу.

— Суп будешь? — спросила она у меня.

— Не надо, спасибо, мы только поели.

— Ты, оказывается, тоже ешь? — уставилась она на Аню. — Уподобилась простым смертным?

Мне сказали вести себя уважительно, а из этой только желчь прёт.

Но я по своей натуре спокойней удава, поэтому хотел сказать что-то нейтральное про то, что Ане теперь доступно всё богатство вкуса, но во-первых притормаживал от недосыпа, во-вторых словил затяжной зевок.

— Что за свинское отношение? — раздался лёд сбоку. Оттуда, где только что сидела Аня.

Зевок застрял на середине.

Она преобразилась, глаза холодные, лицо — безжизненная маска.

— Я перед тобой не отчитываюсь, — она бросила на меня взгляд и на мгновение сердце замерло от тона. Я не сразу сообразил, что фраза предназначалась не мне. — Макс, прости за то, что здесь увидишь, но кажется кто-то что-то забыл и нужно об этом напомнить.

Она встала, прошла к Маше, вырвала у неё сигарету из рук, кинула в умывальник. Аня была ниже её больше чем на голову, казалась очень хрупкой. Маша подалась чуть назад, отступая упёрлась в плиту, обожгла себе спину о горячую кастрюлю и дёрнулась — отступать дальше было некуда. Она кривилась от боли, но не сказала ни слова.

— Тебе напомнить, почему ты ещё жива?

— И-извини, это была шутка, просто шутка, — показала она пустые поднятые руки, кривясь от боли.

Аня её боль, видимо, не замечала. Я вжался в стул и делал вид, что меня вообще здесь нет.

— Почему ты ещё жива? — полушёпотом произнесла Аня.

— Ань, не кипятись. Спокойно, присядь. Не закатывай истерик при парне.

На эту фразу Аня метнула такой взгляд, что мне захотелось обратно в деревню к маме.

— Ты поняла сама, что делала только что, или мне объяснить? — упёрла Аня руки в бока.

Маша не отвечала, лишь дрожащими руками достала из кармана пачку сигарет и потянулась за новой.

— Выкинь уже эту муть! — вырвала Аня пачку из рук и швырнула в мусорку. — Или кури там, где я видеть не буду. Пару дней меня не было, и опять… — Она взяла бутылку из-под дешёвого вина с остатками на дне, кинула к пачке сигарет. — Отвечать будешь?

— Я… — замялась Маша. — Я не поняла.

— Ну и славно. Когда мозги появятся, ещё раз подумай, — буркнула она и улыбнулась: — А пока давай без колкостей, пожалуйста.

Маша села на табурет, трогая опаленную спину. Я молчал. Чтобы не сказать глупость, лучше вообще молчать. Неловкое молчание длилось довольно долго, Аня окинула нас взглядом:

— Пойду переоденусь и помоюсь.

Аня ушуршала к себе, я остался наедине с её подругой. Тишина накалялась.

— Давно вы дружите? — спросил я лишь бы что-то спросить.

— Четыре года.

Маша сделала себе чаю, руки у неё колотились.

— И часто она с тобой так?

— Я с ней тоже так не часто, — вздохнула Маша. — Но что-то накипело. В Новом Бурсе из-за неё проблемы, — я рассмотрел синяки на плечах, — да и вообще: возомнила себе невесть пойми чего. Раз умеет память стирать, то прям супергероиня, а остальные все чернь и рабы. А тут прискакала, приютить… Ой, извини. Я не против того, чтоб ты тут пожил. У вас вообще всё хорошо?

— Всё отлично, да, замечательно, — закивал я. Пусть это и была правда, но так я отвечал на любые вопросы, касающиеся моих с кем-то отношений. Потому что это мои с кем-то отношения, и нехер туда лезть. — А что?

— Куришь? — спросила Маша, доставая пачку из мусорки.

— Я бы всё же попросил Аню не расстраивать.

Маша лишь отмахнулась и закурила, пуская дым по прокуренной кухне.

Они терпят друг друга? Маша подчиняется Ане? Или как это работает?

— И что, вы прям так иногда ругаетесь?

Маша покачала головой.

— Аня очень редко злится. Только когда что-то идёт очень не так, как ей хочется. Что я не так сделала?

Я пожал плечами.

— Ну подумаешь, подъёб, — нахмурилась она, выпуская струю дыма.

— Может месячные? — предположил я.

Маша искренне рассмеялась.

— Рассказывай, кто ты такой и что у тебя за суперсила, что Аня сама не своя тут ходила? Ты ещё не в Новом Бурсе?

— Скорее Аня уже не в там, — пожал я плечами. Видимо Маша не знала о последних событиях. — А я так, просто парень, — я зевнул. — Парень, который поспал сегодня от силы три часа.

— Это ты хвастаешься? А Анька целенаправленная, правда?

— Не хочу показаться грубым, — буркнул я, вспоминая наставления Ани перед входом, — но наши с ней отношения — это наше личное дело.

— Она мне всё равно всё расскажет и может даже память оставит, — усмехнулась она слегка ехидной усмешкой. — Буду знать о вас больше, чем ты, — расхохоталась она. — Как думаешь, сколько раз она тебе память стирала?

— Нисколько, — уверенно выдал я.