Макс Шрёдингер (СИ)

— А я бы хотел, наверное, стать кистью. Олдвинд, — она окинула всё своим взором, совершенно безжизненным. Вдохнула воздух полной грудью. — Здесь мне знакомо всё. Здесь картина, нарисованная опытным художником, мазки подобраны идеально, все цвета гармонируют и на неё приятно смотреть, неправда ли?

— Это целиком и полностью Ваша заслуга, о прекрасная Алая Роза.

— Благодарю, сэр Роджер. Однако вы когда-нибудь видели, чтобы домик, изображённый на картине, обветшал? Чтобы люди уехали, чтобы поле сгорело?

— Это нет и у нас. Ваша аналогия прекрасно подходит.

— Роджер, — обернулась она к нему. — Картина мертва.

Мы шли дальше, завернули в лабиринт из зелёных стен.

— Я бы хотела стать кистью. Пусть даже неумелой рукой добавлять детали, что выбиваются, создают дисгармонию, но развиваются.

— Вашему отцу не понравилась бы эта мысль, моя леди.

— Роджер, ты любишь меня?

— Всем своим сердцем! — отозвался я, здесь наши с рыцарем мысли совпадали.

— И эта любовь, я попробую угадать, словно фейерверк из смешанных красок. Верно? — Я кивнул. — И ты можешь разрисовать чью-то жизнь, например, мою. — Я вновь кивнул. — А у меня нет кисти. Я пустая.

Роджер знал, что если что, леди Аннабель сотрёт ему память. Такое бывало, когда она говорила лишнего, того, что ей не следовало говорить.

Она повернулась ко мне. На руках у неё были длинные перчатки. Ими она взяла мою руку.

— Дорогой Роджер, я Вам завидую, потому что у Вас есть твоя цель. Я же иду по канату над пропастью, но каждый новый ветер мыслей старается расшатать канат, скинуть меня вниз. И этой дороге нет конца, а силы покидают меня. Я, в отличие от Вас, не питаю никаких чувств ни к чему, разве что лёгкое раздражение от новых дел, которые не заканчиваются.

— Но Вы же навели порядок в Оксвальфорте, моя леди, — не понял я. — Это поступок, который войдёт в историю, и это сделали Вы!

Она пожала плечами.

— Это всё неважно.

— Вы меня пугаете. А что же тогда важно, моя леди?

Она закрыла лицо руками. Это была первая эмоция, настоящая эмоция, которую я на в ней в этом образе заметил.

— Великая Адельгейда, если бы я знала!

Я вынырнул из видения тяжело дыша, собрал продукты, рассыпавшиеся из пакета, и отправился в квартиру. На контрасте наблюдать ту Аню было невыносимо. Я уже привык к постоянно краснеющей от любой неловкости девушке, что не спускала с меня влюблённых глаз.

На кухне был какой-то шум. После очередного скрежета из кухни вылетел кот, спрятавшись под стул. Я аккуратно заглянул из-за угла.

— Тебя что-то долго не было, я уже переживать начала, — сообщила она, отвлеклась и стол, левитировавший до этого, с шумом опустился на пол.

Холодильник был отправлен в угол, стол в тот же угол, только ближе к стене, стулья были перевёрнуты и лежали на всех поверхностях.

— У нас незапланированная перестановка?

— Нет, это… Ой, а я и не подумала. Я что-то передвинула, что не нужно было? — спохватилась она.

— Двигай на здоровье. Я забыл сказать, но чувствуй себя здесь… — я хотел сказать «как дома», но я видел, как она чувствовала себя дома, и передумал. — Здесь теперь твой новый дом, ты в нём хозяйка.

— А если госпожа Ольга осенью нас не примет? А если завтра отец… Макс, у меня всё смешалось. У нас мало шансов на нормальное будущее! Нас отсюда скорее всего выпрут, как бы я ни упиралась. Одна против целого мира.

Стол снова взлетел и переехал в самый угол.

— Не одна. Хотя от меня помощи, как от третьей ноги.

Я попытался долезть к холодильнику, но он был отвёрнут от меня, поэтому продукты я просто поставил рядом.

— Так разве удобней? — не понял я.

— А, я ж тебе ничего не рассказала! — спохватилась снова она.

Холодильник взлетел в воздух и развернулся так, что его уже можно было открыть.

Аня зевнула.

— В этом мире любая магия требует каких-то невменяемых усилий. Кроме магии разума, она нормально срабатывает. Так вот, я буду рисовать пиктограмму. У тебя есть мел, гипс, краска, шпатлёвка?

— Пентограмму? — переспросил я.

— Пиктограмму, — поправила она. — Картинку, а не звезду.

Я лишь пожал плечами.

— А разве пиктограммы не кровью рисуют? Типа там свечи, кровавые ритуалы.

— Ну-ну, расскажи мне ещё про стереотипы о магии.

— Что все колдуньи хорошенькие, — улыбнулся я и Аня смутилась. — Сейчас на балкон загляну, но там темно, нужно будет искать.

Аня пошла со мной на балкон. У меня там всё было разложено по полочкам, но копаться всё равно нужно было. Мне очень недоставало моего телефона, хотя бы для того, чтобы посветить.

— Ты ушёл, я немного посидела, помыла посуду, как ты просил, а потом вдруг начала соображать. Отец заявится сюда, я уверена. Он всё знает. И то, как он заманил меня в ловушку, мы заманим его. Только времени у меня мало, так что буду чертить что получится.

— Молодец, — понял я идею в общем виде. — Я тебе доверяю, — почти не соврал я. — А ты мне доверяешь? — вдруг выдал я.

Аня посмотрела на меня, задумалась.

— Я доверила тебе всю себя. Нет больше никого, кому бы я доверяла больше. И ты не предал моего доверия, за что я тебе очень благодарна.