Макс Вольф

– И что будет дальше? – продолжала расспросы маркиза. В разных мирах Доминиона проводились разные свадебные ритуалы, иногда отличаясь друг от друга самым кардинальным образом.

– Они окропят своей кровью Камень Власти, а потом смешают ее между собой, – ответила жительница единственного на планете города, выступая невольным гидом по ритуалам баронства. – Насколько я знаю, раньше свадьбы баронов проходили намного проще, таких толп народа не собирали, ограничиваясь обычным выходным днем и оплатой нескольких порций выпивки от молодоженов. Настолько масштабных и массовых празднеств с участием простого народа не организовывали. Такое в Канваль первый раз.

Покосившись, Абигейл заметила, что глаза собеседницы возбужденно горят, а она сама с жадным любопытством следит за каждым движением людей внизу.

А вот самой маркизе проводимое действо уже не казалось таким интересным, так что дальнейшее для нее пролетело очень быстро. Недавние тяжелые испытания и психологическая усталость давали о себе знать. Девушке остро хотелось остаться наедине, погрузившись в черную меланхолию горя.

Новоявленные правители что-то делали, потом что-то говорили. Лишь странная ритмичная музыка, внезапно раздавшаяся над полем, заставила ее снова удивленно повернуться к местной жительнице:

– А это что?

Та в ответ лишь непонимающе пожала плечами, она тоже не знала, что будет после того, как жених и невеста поднимутся в центр одной из зрительских трибун и займут свои места.

Баронство Канваль. Пригород Сен-Мар

Гул нарядно одетой толпы, сидевшей на высоких трибунах, как по мановению руки стихает, стоит лишь нам с Тисарой подняться к Камню Власти.

Стюарт Ламонт, опять в тех смешных и одновременно ужасных на вид разноцветных одеждах, уже наверху в ожидании нас. В его правой руке поблескивает короткий ритуальный нож с искривленным лезвием. Он готов окропить старый булыжник нашей с баронессой кровью.

Предстоящий ритуал меня по большей части не пугает. Могу поспорить на что угодно, что порез затянется быстрее, чем я успею произнести короткую клятву. Но один момент вызывает нешуточное беспокойство: смешать свою кровь с аристократкой из Семьи Канваль. Как ни посмотри, но Тисара была обычным человеком, а я в свою очередь уже давно перестал им быть. Что будет, когда черная субстанция, текущая по моим венам, попадет внутрь девушки?

На этот вопрос еще утром ответил сеграст, искин древних метафорфов заявил о семидесятипроцентной вероятности трансформации организма будущей молодой правительницы. Преобразования будут не такие радикальные, как у меня, но геном подвергнется определенным структурным изменениям.

Когда я об этом рассказал Тисаре, честно признавшись, что отличаюсь от рядовых сингарийцев, и предупредив о невозможности точного соблюдения свадебного обряда, к моему безмерному удивлению, она ответила категорическим отказом, настаивая на полноценном исполнении ритуала. Опасность трансформации тела и даже возможной гибели в процессе не испугала ее, а лишь заставила упрямо настаивать на своем. Она не собиралась начинать править со лжи и обмана.

Попытки образумить упрямую девчонку ни к чему не привели. Так что я вынужденно рассказал о возможных проблемах Рао Пармару, решившему остаться на некоторое время на планете, чтобы лично проследить за началом строительства исследовательского медицинского центра. Моложавый ученый, больше трехсот лет от роду, сначала обрадовался незапланированному эксперименту, пока не услышал мое ультимативное требование обязательно сохранить жизнь Тисаре, если вдруг что-то пойдет не так. В противном случае наш договор будет расторгнут.

Светило сингарийской генной инженерии пообещал сделать все возможное и невозможное для того, чтобы баронесса осталась жива. Что, признаться честно, не слишком меня обнадежило, учитывая, как мало пока известно о ДНК-архитектуре Ушедших. Тем более что она у меня переплетена в плотные спиральные завихрения с генами искусственно выведенных хищников с Антары. По словам Пармара, успевшего уже взять первые образцы тканей моего тела, разобраться с клубком измененного генетического строения займет куда больше времени, чем он первоначально планировал.

Мысленно плюнув на дальнейшие переживания, я становлюсь рядом с Тисарой перед серьезным Ламонтом.

На девушке открытое черное платье с изящными серебристыми тонкими линиями, складывающимися в затейливый узор. Волосы собраны в высокую прическу, а изумрудные драгоценности легкомысленно переливаются на солнце. Весьма фривольные разрезы позволяют без проблем наслаждаться красотой длинных стройных ног и высокой подтянутой грудью.

Заметив направление моего взгляда, Тисара лукаво подмигивает в ответ. Ее ярко-зеленые глаза в обрамлении густых ресниц озорно блестят на солнце и завораживают своей нереальной красотой. Поневоле на ум приходит вчерашнее вторжение в кабинет: Тисара со Стеллой пришли без предупреждения и с ходу заявили о достигнутом согласии в плане будущих отношений.