Максимальный репост. Как соцсети заставляют нас верить фейковым новостям

Учитывая, что в связи с обстоятельствами военного времени радиоприемники и передатчики могут быть использованы вражескими элементами в целях, направленных во вред Советской власти, Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет: 1. Обязать всех без исключения граждан, проживающих на территории СССР и имеющих у себя радиоприемники (ламповые, детекторные и радиолы), в пятидневный срок сдать их органам Наркомата связи по месту жительства.

Постановление политбюро ЦК ВКП (б)

«О сдаче населением радиоприемных и передающих

устройств», 25 июня 1941 года

Эта форма психологического массового воздействия может быть использована, чтобы помочь людям принимать лучшие решения и жить более здоровой и счастливой жизнью.

Михаил Косински

автор алгоритмов компании Cambridge Analytica, научная статья в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences, ноябрь 2017 года

Понятию «пропаганда» в его нынешнем значении чуть больше ста лет. Когда-то так называли работу миссионеров по обращению неверующих, а потом случилась Первая мировая война. «До 1914-го слово “пропаганда” встречалось исключительно в лексиконе людей образованных и обладало достойным, почтенным смыслом. ‹…› Два года спустя оно появилось в словаре крестьян и копателей ям и начало отдавать зловонием», – объяснял американский писатель Уилл Ирвин{22}. Именно во время Первой мировой типографии воюющих сторон начали одновременно печатать стотысячными тиражами плакаты для своих, изображающие врага карикатурным злом, которое надо стереть с лица земли, и листовки для вражеских солдат, призывающие бросить оружие и идти брататься.

Может ли пропаганда на самом деле заставить вас что-нибудь сделать? С одной стороны у человека есть жизненный опыт, привычки и представления о добре и зле, которые он разделяет со своим окружением, с другой стороны голос по ТВ или радио произносит какие-то слова. Достаточно ли этого, чтобы вы, например, встали с дивана и пошли кого-нибудь убивать?

Несколько лет назад доцент-экономист из Гарварда по имени Дэвид Янагизава-Дротт решил разобраться с этим вопросом – и не качественно, а количественно – на примере геноцида 1994 года в Руанде{23}. Дротт вспомнил школьную физику и придумал простой способ сосчитать убитых пропагандой.

За участие в геноциде международный трибунал осудил на долгие тюремные сроки ведущих пропагандистской радиостанции RTLM («Радио тысячи холмов»). Их виновность вроде бы была доказана. Да, разжигали ненависть. Да, призывали «раздавить тараканов». И действительно, за три месяца, с апреля по июль, активисты-хуту мачете и голыми руками убили 500 тысяч тутси (или миллион, о цифрах спорят). Открытым остается другой вопрос: так ли уж сильно радио повлияло на развитие событий? (Про ТВ и газеты речи нет: в стране, где большинство не умеет читать и не имеет денег на телевизор, радио вне конкуренции.)

И тут, как иногда бывает в науках об обществе, на помощь приходит физика. А конкретней – законы распространения радиоволн.

У RTLM – одной из двух станций, которые в России назвали бы федеральными, – в распоряжении было всего два передатчика: один, 100-ваттный, в столице Кигали, другой, 1000-ваттный, на высоком горном пике Муэ. «Тысяча холмов» в названии станции – это потому, что Руанда и в самом деле гористая. Горы перекрывают путь радиосигналам, поэтому в некоторых деревнях приема нет, а в некоторых покрытие частичное. Янагизава-Дротт раздобыл спутниковую карту рельефа и с легкостью рассчитал уровень сигнала в каждой обитаемой точке.

У ученого был еще один набор данных: сколько человек в какой деревне осуждены за участие в геноциде. И в зоне уверенного приема RTLM таких обнаружилось на 62–69 % больше, чем там, куда сигнал не добивал вовсе.

Уже это наблюдение ломает удобную теорию, что призывы убивать в эфире – не причина, а следствие настроений широких масс. Если большинство желает крови, найдутся СМИ, которые озвучат и эту точку зрения. Логично? Со статистикой в руках – уже не очень: где утром пропаганда, там вечером кровь, а не наоборот.