Мальчик из Джорджии

—     Все. Больше ничего не требуется,— ответил Бен,

Мы медленно пошли через весь город, стараясь, как бы не прозевать какую-нибудь собаку. Они, должно быть, все спали в это время дня, потому что на улицах нам не попалось ни одной. Так прошло полчаса, и вдруг папа сунул руку в карман и вынул десять центов.

—   Вот, сынок,— сказал он, протягивая мне монету,— сбегай в мясную и возьми самый большой кусок мяса, какой дадут за десять центов. За свежестью не гонись — главное, чтобы было побольше.

Я побежал в лавку, купил там большой кусок мяса и вернулся к магнолии, в тени которой мой старик остался ждать меня. Задремать ему было недолго, но когда я тряхнул его за плечо и показал свою покупку, он вскочил как истрепанный.

—   Теперь, небось, обратят на нас внимание,— сказал он, нюхая мясо.— Пойдем, сынок.

Мы свернули на другую улицу, и мой старик шел, помахивая мясом из стороны в сторону. Ровным счетом через минуту мы оглянулись и увидели пятнастого легаша, который бежал за нами, принюхиваясь к мясу.

—   Только это и требовалось,— сказал мой старик.— В таких случаях без куска мяса не обойдешься.

Он свистнул легашу, тот навострил уши и припустил побыстрее. Вскоре еще чья-то собака учуяла мясо и тоже увязалась за нами. К тому времени, когда мы подошли к  железнодорожному полотну, за нами бежало семь собак. Папа был очень доволен этим и велел мне идти вперед и открыть дверь тюремного подвала. Он ввел туда собак и быстро выскочил на улицу, не дав им ухватить мясо.

—   Еще одна такая прогулка — и верных два доллара в кармане,— сказал мой старик.— Как будто пустяк: прошелся по одной улице, свернул на другую — и заработок солидный, Теперь мне понятно, почему люди так увлекаются политической деятельностью. Да я такую работу ни на что другое не променяю. Оказывается, это лучший способ зашибить деньгу.

Мы прошли с куском мяса еще по одной улице, и в первом же квартале за нами увязался чей-то спаниель, выскочивший из-под крыльца. На обратном пути в хвосте у нас плелось пять собак. Мы не миновали и дом мистера Фрэнка Бина, специально чтобы дать возможность Искре понюхать мясцо и отправиться следом за нами. Когда и эти собаки были заперты в подвал, мой старик сел отдохнуть и стал выписывать спичкой цифры па песке.

—   Уже больше трех долларов, сынок,— сказал он, отбрасывая спичку в сторону.— Громадный заработок за такой короткий срок. Завтра, если дела пойдут не хуже, у нас будет шесть долларов. В субботу к вечеру догоним до восемнадцати, а то и до двадцати. Я уж и надеяться перестал, что у меня когда-нибудь будут такие денежки. Ну, пошли обедать. Время за полдень.

Мы вернулись домой и сели к столу, но мама ни слова нам не сказала, а мой старик не смел заговаривать первый. Когда обед кончился, мы вышли во двор посидеть в тени под сиренью.

Примерно через час я увидел Бена Саймонса. Он быстро шел по нашей улице. Мой старик спал, но я разбудил его, думая, что Бен идет по важному делу. Бен увидел нас под сиренью и сразу зашагал к нам.

—   Моррис,— сказал он, еле переведя дух,— откуда ты набрал всех этих собак, которые сидят сейчас в тюрьме?

—   Каких собак?.. Ах, этих! — сказал мой старик, приподнимаясь на локте.— Загнал с улицы, как и полагалось. Такая моя обязанность — сажать под замок всех животных, которые бродят без присмотра. Чистая случайность, что это были одни собаки, а не коровы, лошади или еще какая животина.

—   Да ведь ты засадил туда призового легаша нашего мэра, мистера Фута! — волнуясь, сказал Бен.— Миссис Джози Хендрикс тоже заявила о пропаже своего спаниеля, и я нашел его в тюрьме вместе с остальными собаками, Лучшая гончая мистера Бина тоже там. У всех этих собак есть хозяева, и налог, по два доллара за каждую, заплачен. Нельзя же ловить тех, за которых хозяева исправно вносят налоги!

—   Они бегали по улицам  без присмотра,— сказал папа.— Я прошелся по городу посмотреть, как обстоят дела, гляжу: видимо-невидимо бездомных собак. Моя обязанность ловить их, вот я и словил.

—    Как же ты ухитрился загнать их в тюрьму?

—   Привел туда, и все. Собаки всегда за мной увязываются. Я тебе еще вчера об этом говорил.

—    Уж ты не заманил ли их чем-нибудь?

—   Да нет, я бы этого не сказал,— ответил мой старик.— Впрочем, теперь припоминаю — у меня был маленький кусочек мяса.

—   Так я и думал,— сказал Бен, снимая шляпу и вытирая лицо носовым платком.— Чувствовал я, что тут дело неладно.

Они долго молчали. Потом Бен снова надел шляпу и посмотрел на моего старика.

—   Знаешь, Моррис, лучше уж я сам займусь собачьим  вопросом,— сказал он. — У тебя, пожалуй, времени на это не хватит.

—   А как насчет вознаграждения? — спросил папа.— Три доллара. Заработал я их или нет?