Мальчик из леса

— Скажем, что для молодых людей, приходивших ко мне на шоу, я был кем-то вроде наставника. Старался помочь Кэнди, вот и прочитал с ней этот диалог, но мне очень не понравилось, что она уломала меня на поцелуй. Яна, найдите экспертов по языку тела. Пусть скажут, что я играю роль и неловко себя чувствую во время этого притворного поцелуя.

— Хорошо.

— Далее, смотрим направо и налево. Яна, пусть боты правого толка пишут что-то вроде: «Почему это левые всегда выступают за сексуальную свободу и право женщины на выбор, а теперь утверждают, что Кэнди Пейт не способна решить, с кем ей встречаться?», ну и так далее. Теперь Лиа: боты левого толка пишут: «Нехорошо заглядывать в чужие спальни, и эта зрелая женщина способна сама решить, чего ей хочется». Ну, не мне вам рассказывать. Подскажите-ка, какой в Нью-Йорке возраст согласия?

Лиа сверилась с айпадом:

— Семнадцать.

— В Калифорнии?

— Восемнадцать.

Расти задумался:

— Еще у нас есть офис в Торонто. Какой там возраст?

Лиа снова сверилась с айпадом:

— Было четырнадцать, теперь шестнадцать.

— Вот и славно. Распустим еще один слух: все это снято в нашем офисе в Торонто. И подключим еще одну группу фальшивых аккаунтов, пусть голосят про «оправдание мачо-мена».

— Мачо-мена? — Яна нахмурилась.

— Ну, типа: «Какой американский мужик не подкатит к Кэнди Пейт с такой-то задницей? Все мы живые люди». И еще: «Все эти онлайн-нытики просто завидуют настоящему мужчине». Пусть повторяют, что Кэнди была уже в возрасте согласия.

Лиа и Яна кивнули. Уяснив задание, обе слегка оттаяли. Гэвин следил за происходящим, не говоря ни слова.

— Наконец, группы фейковых новостей. Пусть говорят, что запись явно поддельная. К тому же в соцсетях у нас есть аккаунты с разными уровнями, — Расти изобразил пальцами кавычки, — «компетенции», верно? Пусть обработают сторонников конспирологии. Ну, я не знаю — заметят на записи какие-нибудь тени и скажут, что это точно фотошоп. Или что звук не синхронизирован. Пусть понаделают видео для «YouTube», крутят картинки и талдычат: «Вон, смотрите, тень точно фальшивая, с этой записью кто-то поработал» — и в том же духе. Ах да, и пусть еще «эксперты по голосам» скажут, что это не я говорю. Кто-то подражает моему голосу, причем скверно. А другие боты пусть твердят, что это нарезка из старых записей. Успеваете?

— Успеваем, — сказала Лиа.

— Все идеально, — добавила Яна.

Обе уже разрумянились и заулыбались.

— Далее. Пусть наши боты спорят между собой: «Фотошоп или нет, кому какая разница? Все в рамках закона!» Или так: «Хватит рассуждать о нравственности. Это фейк, ничего такого не было».

— И что, все это сразу? — спросила Лиа.

— Это, и еще что-нибудь придумаем. Допустим, почему по телевизору не показывают предысторию — например, как Кэнди Пейт заигрывает с Расти? О, класс. Пусть одна из групп постит примерно такое: «Вот ссылка на ВСЮ запись, где Кэнди подкатывает к Расти, а он пытается ее осадить, почему нам этого не показывают?» А ссылка — ох, обожаю это дело — ведет на страницу с ошибкой, и боты скажут, что ее заблокировали по указке мейнстримных СМИ или самого правительства. Пусть кричат, что это укрывательство. К этому подключайте всех ботов, и левых, и правых. Пусть наперебой доказывают, что меня нельзя ни в чем винить.

— Великолепно, — сказала Лиа.

— А потом начнем стандартные нападки на процесс. Ну, вы в курсе. На записи нет реального преступления, но она была сделана незаконно, а это уже реальное преступление. Кто ее сделал? Что за фанатик — причем имеющий на меня зуб, это очевидно — проник ко мне в офис, чтобы незаконно шпионить за мной? Вот он, настоящий преступник. Почему власть имущие нарушают закон, лишь бы помешать мне донести мое послание до народа?

— Вот это мне очень нравится, — сказала Яна.

— Круто, да? Лиа, пусть наши юристы свяжутся с Кэнди. Напомнят, что она подписала соглашение о неразглашении. Ей нельзя ничего комментировать, иначе мы от нее мокрого места не оставим. А если прикроет нас, профинансируем новый фильм с ее участием. Оглушительный камбэк всеми забытой актрисы.

— Ясно, — сказала Лиа.

— Один вопрос, — сказала Яна.

— Валяйте.

— СМИ сейчас с ног сбились, ищут комментарии. Что выдать в официальном пресс-релизе?

— Пока ничего. Подождем несколько часов. Посмотрим, во что превратятся соцсети. Тогда и будет видно. Думаю, наше заявление должно быть максимально расплывчатым. Что-то вроде: «Без комментариев, ибо мы не желаем порочить доброе имя мисс Пейт, замечательной и весьма ранимой воспитанницы Расти Эггерса. Мы с негодованием наблюдаем, как СМИ поливают ее грязью, чтобы привлечь новых посетителей на свои сайты, и отказываемся обсуждать любые низкопробные сплетни касательно этой надуманной ситуации». Примерно так. Но не прямо сейчас. Сперва нужно взглянуть, какая версия выйдет на первое место. Раздадим нашим людям темы для разговора, пусть как можно скорее выходят в эфир. Нам, ребятки, нужно спровоцировать разброд и шатания.

— Приступаем, — сказала Лиа.

Обе женщины схватились за телефоны и планшеты. Расти отвел Гэвина в сторонку:

— Вы же знаете, откуда утекла эта запись?