Мальчик из леса

— Вы проверяли дом Наоми?

— Заходил к ее отцу.

— А сам дом осмотрели? Ведь в тот раз она все время была дома, так? В подвале.

Уайлд молча взглянул на часы. Почти три, конечный срок через час. На подъезде к поместью Мейнардов Уайлд сказал:

— Спасибо, что подвезли.

— Вы же знаете, что я прав, — заметил Гэвин.

— В чем?

— Во всем. Знаете, что Наоми здесь как-то замешана.

— Угу. И в чем еще вы правы?

— В том, что вам с сестрой не справиться с этим делом без помощи. — Гэвин пронзил его взглядом.

— Решения принимаю не я, — произнес Уайлд.

— Если посоветуете Мейнардам подключить к делу меня и моих людей, они вас послушают.

Что-то здесь было нечисто. Во всей этой встрече с Гэвином.

— Спасибо, что подвезли, Гэвин. Будьте на связи.

Рола встретила его у ворот поместья: подкатила на машинке для гольфа.

— Отвезу тебя к Хестер.

Уайлд забрался на соседнее сиденье, и машинка помчалась по подъездной дорожке. Газон был безупречный, травинка к травинке. Многим это нравится, Уайлд же такого терпеть не мог. Природа рисует собственное полотно, а ты приходишь и говоришь: «Вот здесь надо бы подправить». Нет, не надо. Природа должна быть дикой, как дикарь Уайлд, уж простите за сравнение. Приручи ее, и она утратит свое очарование.

Выслушав его рассказ, Рола спросила:

— Так что тебе от меня нужно?

— Письмо от похитителей.

— Не поняла.

— В нем подчеркивается важность «самых старых» записей.

— То есть?

— Дэш Мейнард познакомился с Расти Эггерсом в Вашингтоне. Оба проходили практику в конгрессе США. Проверь, что можно узнать об этом периоде.

— Например?

— Понятия не имею. Может, они жили в одной квартире. Может, дружили. Понимаю, это выстрел наугад.

— Озадачу наших исследователей.

— И еще попробуй найти Саула Штрауса. Он, ясно, подозреваемый номер один.

— Хорошо. Что-нибудь еще?

Подумав, Уайлд решил, что береженого Бог бережет:

— Нужно, чтобы ты, как стемнеет, сходила домой к Наоми Пайн.

Рола взглянула на него:

— Ты же только что оттуда?

— Дом нужно обыскать.

— На предмет?

— На предмет Краха и Наоми.

— Будет сделано, — кивнула Рола.

Хестер в одиночестве сидела на каменной скамье с видом на манхэттенские небоскребы. Когда подошел Уайлд, она обернулась, одной рукой прикрыла глаза от солнца, а другой похлопала по камню:

— Присядь, посиди со мной.

Он послушался. Какое-то время оба молча смотрели на небоскребы за деревьями. Солнце было в той точке, когда у всего вокруг — зданий, деревьев, гор — появляются ангельские нимбы.

— Красиво, — сказала Хестер.

— Да.

— И скучно. — Хестер повернулась к нему. — Ну что, хочешь начать первым?

— Нет.

— Так я и думала. — Помолчав, Хестер добавила: — Я говорила с Эрни Поплином.

Она пересказала разговор Уайлду.

— Кого-то убил, — повторил Уайлд, когда она закончила.

— Он говорит, что слышал именно это.

— Пожалуй, вы не единственная, кому он об этом рассказывал.

— Это несомненно.

— В таком случае почему никто не заявил в полицию?

— Потому что Эрни Поплин — ненадежный человек. Наркоман в вечном поиске всеобщего внимания. Заинтересованное лицо, преследующее собственные цели.

— Понял.

— В любой ситуации журналисты обходят его стороной. К тому же Расти Эггерс постоянно кричит: «Судью на мыло!» — и у него это неплохо получается.

— Судью на мыло?

— Один мой добрый друг, — Хестер бросила взгляд на солнце, — в колледже был звездой баскетбольной команды. Первый пик драфта НБА из команды «Дюк». Ты вообще интересуешься баскетболом?

— Нет.

— Тогда ты его не знаешь. В любом случае он водил меня на несколько игр в Мэдисон-сквер-гарден. В основном на университетские команды. И знаешь, на что я всегда обращала внимание? — (Уайлд отрицательно покачал головой.) — На то, как тренеры кричат на судей. Эти коротышки в костюмах и при галстуках всю игру бегают вокруг площадки и гневно верещат, точно малыши, требующие конфет. Смотреть стыдно. В общем, я спросила у своего друга, звездного баскетболиста, к чему это все. Он сказал, что такая у них стратегия. По природе своей люди хотят понравиться другим людям. Мы с тобой не в счет. Я о людях в целом. Короче, если кричать на судью каждый раз, когда он свистит в свисток — по делу или без, — судья будет реже замечать нарушения твоей команды.

Уайлд кивнул:

— И у Расти такая же стратегия в отношениях с прессой.

— Вот именно. Он постоянно бранит СМИ. Журналисты съеживаются, боятся лишний раз свистнуть в свой метафорический свисток. Разумеется, все политики так себя ведут. Но Расти добился наилучших результатов на этом поприще.

— Тем не менее нужно пойти к Дэшу, посмотреть ему в глаза и пересказать ваш разговор с Эрни Поплином.

— Уже.

— И?

— Сам-то как думаешь? — Хестер пожала плечами. — Дэш все отрицает. Назвал это чушью. Прямо так и сказал: «Чушь».

— Прискорбно. Ваше мнение?

— Совпадает с твоим.

— Они что-то скрывают.

— Точно. — Хестер похлопала его по ноге. — Ну ладно, котичек. Теперь твой черед. Говори, что узнал.

Для начала Уайлд рассказал о своем разговоре с Бернардом Пайном. О том, что его бывшая жена жестоко обращалась с Наоми. Хестер лишь качала головой и приговаривала: «Куда катится мир».

— Но здесь что-то не клеится.

— Поясни?