Мальчик Паша и новогодняя дверь

Утром Паша проснулся с фенечкой на руке, сплетенной из белой пакли или жестких волос, но, как бывает с настоящими чудесными вещами, на первый взгляд они такими не кажутся, а притворяются хорошо знакомыми и старыми. Паша даже вспомнил, что видел такой браслет у мамы.

Да, волшебство встретило Пашу на Новый год, Паша же встретил волшебство гораздо позже.

Вечером в феврале он сматывал в клубок выключенную гирлянду с ёлки. И заметил её… Нет, это была не девочка. А чёрная дверь с серебряной ручкой, за ёлкой, и Паша мог поклясться папиными играми, что никогда прежде её не видел. Не было там никакой комнаты.

Паша дотронулся до ручки и тут же отдернул пальцы, ручка была холодной. Ледяной.

Каждый ребенок знает, что нельзя заходить в таинственные двери, которые непонятно, как и когда появились в доме. И каждая сказка начинается с того, что какой-нибудь негодяй или негодяйка всё равно заходит.

Паша, вроде, негодяем не был. Но сходил за перчатками и дёргал серебряную ручку, пока не понял, что дверь закрыта. И кто-то закрыл её с той стороны, с этой-то не было никакой замочной скважины. Эх, вот бы заглянуть внутрь. Или наружу?

Он закончил убирать украшения с ёлки, а потом папа ёлку и вовсе унёс. Дверь открылась на общее обозрение, только никто в её угол не смотрел. Мама, папа, Инка, кот, все успели посидеть возле телевизора, а на дверь даже не взглянули.

Подходить и у всех на виду пытаться открыть странную дверь, Паша не рискнул, он решил дождаться ночи, пробраться в зал и снова подёргать холодную ручку.

Той ночью Паша и встретил волшебство – дверь открылась, из неё полетели снежинки. А за дверью стояла босая голубоглазая девочка с белой-белой косой.

– Долго ты, уже второй месяц тебя жду.

На это Пашке ответить было нечего, но всё вдруг показалось ему обычным, как будто каждую субботу открывает волшебную дверь в зиму с незнакомыми девчонками.

– Ты пришла из-за моего новогоднего желания? – спросил он подозрительно.

– Да, – улыбнулась девочка.

– Ты хочешь забрать мою сестру? – улыбаться в ответ Паша не спешил.

К своему глубокому сожалению, он был хорошим мальчиком и сестру бы не отдал. Даже за сто тысяч миллионов. Но это будет магия покруче новогодней, если кто-то захочет заплатить сто тысяч миллионов за эту вреднюку.

– Нет.

– Хорошо.

– Но я заберу тебя, если ты ещё хочешь быть младше Инны…

Инка

Когда Инка проснулась среди ночи, кровать брата была пуста. Она сразу поняла, что его забрали подкроватные руки и отвернулась к стене, чтобы не видеть, как они ползут за ней. Дрожала Инка недолго, скоро услышала, как открывается дверь, и успокоилась. Паша вернулся, подумала, и даже не повернула голову, чтобы посмотреть, правда ли это её брат.

Утром Паша растолкал её, чтобы пойти к ёлке в зал и открыть подарки.

“Это мама с папой положили, сам говорил”

“Да, но Дедушка Мороз существует, просто те подарки, которые он принесет, случатся за год”

Всё-таки Пашу подменили ночью, подумала Инка и смирилась с этим.

На той же неделе Паша стал измерять себя и сестрёнку: чертил чёрным маркером на стене детской линии над своей макушкой. Точнее, одну линию, которая с каждым месяцем становилась всё жирнее, но с места не двигалась. И красным цветом измерял рост сестренки. Её красные линии за год подросли сантиметров на десять, Пашка этому довольно улыбался. А ночью кто-то черкал синим маркером, и этот кто-то уже перерос Пашку.

Так проходил год.

И всё было бы хорошо, если бы осенью папа бы не привёз из бабушкиного дома старое пианино.

– Это моё желание, моё желание, – радовалась Инка.

А папа сыграл пару песенок прямо в коридоре, пока они с мамой решали, куда его поставить.

– Видишь, ребёнок, я не только по компьютерным клавишам умею стучать.

Инка весело танцевала вокруг. Все смеялись и шутили. Только Паша хмурился.

– Ты чего, бука? – спросил папа.

– Ничего, давайте только не туда, – сказал Паша и только тогда улыбнулся, когда пианино поставили в другой угол зала.

Наступила зима, Инка с Пашей ходили кататься на горку, потом украшали ёлку, которую поставили в любимый братом угол, и он сам отмерил, чтобы стояла ёлка не впритык к стене. Коту это понравилось, ведь теперь он мог прыгать на ёлку со всех сторон.

И всё было хорошо, пока одной зимней ночью Паша не пропал.

Можно во всём винить проклятое пианино, которое поздно вечером папа решил поменять местами с ёлкой. Можно самого Пашу, который каждую ночь сбегал из дома, никого не предупредив. Но об этом Инка узнала позже.

А тогда, утром 31 декабря, она проснулась одна в квартире. На самом деле не одна, но ночного жильца видеть не могла, зато хорошо слышала, поэтому проснулась Инка от скрипа, скрежета.

На улице было ещё темно. Уличный фонарь через окно освещал пустую кровать брата, на ней лежал только мобильный телефон. Страшно. Инка включила маленький фонарик, с которым спала, и посветила под свою кровать. Ура, злых рук не было, можно слазить.

В белой ночнушке, сама словно привидение, она осторожно открыла дверь детской:

– Паша?..

В комнату запрыгнул испуганный кот. Инка взвизгнула. Скрип тоже остановился.