Мальчик Паша и новогодняя дверь

Папа нахмурился, он не любил, когда сюрпризы происходили в жизни, а не в играх. К нему навстречу выбежала Инка. Папа улыбнулся.

– Ты как, ребёнок? Паша нашёлся?

– Мама к нему пошла, – сказала Инка и рассказала всё по-честному. Про невидимку, что двигал пианино и оказался Снегурочкой, как мама исчезла, а на её месте появился Дедушка Мороз.

Папа не удивился, папа ей не поверил. Но не из вредности, он был неплохим папой. А от того, что некоторым взрослым больно верить в волшебство.

Папа скинул куртку и ботинки, прошёл в зал, посмотрел на старика-актёра: добродушный, нос картошкой, глаза посмеиваются, короткая борода. Ему в красном полушубке жарковато, наверное, но из роли не вышел. Молодец.

– А что Вы здесь делаете? – спросил папа мягко.

– Ждём, – просто ответил старик.

Это, как ни странно, папу успокоило. Всё сложилось, Пашу Света нашла у каких-нибудь друзей, а присмотреть за Инкой оставила актера, что шёл с соседского утренника.

– Жарковато у вас, – сказал дед, и его пальцы потянулись к пуговицам.

– Дедушка, не снимай шубу, – сказал звонкий детский голос. Папа повернул голову, на диване сидела девочка Пашиного возраста и рассматривала старый фотоальбом. Вот и Снегурочка из Инкиного рассказа, девочка, и правда, похожа: белая, будто из снега слепленная, с такой же белой косой.

– Хорошее было лето, – Снегурочка показала детское фото Светланы, – ночи холодные.

Странная девочка. Но Инна вертелась с ней рядом, как кот, когда резали колбасу. Наивный ребёнок.

– Инна, а где ещё мамины фото? – спросила Снегурочка, – хочу посмотреть, как она взрослела.

– О, они на компьютере, пойдём.

Ребенок увела Снегурочку из зала. И папа остался наедине с актером, играющим Деда Мороза, и сказал то, что любой взрослый сказал бы на его месте:

– Спасибо, что за ребёнком присмотрели. Сколько за неудобства? – папа достал из брюк кошелек и открыл.

Дедушка встал, заглянул внутрь, улыбнулся.

– Что это?

– Деньги, конечно.

– Так вот что у меня постоянно просят!

Дед Мороз выхватил одну прямо из бумажника, посмотрел на свет, но быстро разочаровался и положил на отодвинутое от стены пианино.

Папа был поражен, он не думал, что можно быть настолько преданным актерскому мастерству, что выпустить из рук пятитысячную купюру, лишь бы не выйти из роли.

– Жарко у вас, – сказал дедушка снова и всё же скинул красный полушубок, тот рассыпался на письма и бумажки с разноцветными буквами, которые тут же растаяли в воздухе. А дед оказался в синем тулупе до пола. И серебряный блестящий посох откуда-то взялся в его руке.

Лицо тоже изменилось: нос перестал быть картошкой, из глаз исчезла хитрость. А вот доброта осталась.

Волшебство? Нет, папу таким не проймешь. Папа несколько раз моргнул, потом решил, что ему показалось, и спросил:

– Тогда чаю?..

Кухня старику понравилась. Особенно холодильник. Он засунул голову в морозильник и сказал ласково:

– Хорошо как дома. А можно вместо чая мороженое? А то жарко у вас.

– Дедушка, шубу не снимай, – крикнула из соседней комнаты Снегурочка.

Папа отодвинул дедушку, достал из морозилки мороженое и дал актёру, заодно и положил курицу размораживаться в микроволновку.

– Это что ещё? – спросил дед, рассматривая микроволновку, – что снежинка означает?

Тыкнул резной рукояткой посоха в изображение снежинки.

Папа ответил:

– А… Режим разморозки.

– Да? Это какая-то чёрная магия, – сообщил дедушка.

Папа поставил чайник на газовую плиту. Дедушка уже был тут как тут, в одной руке посох, в другой мороженое на палочке. Потянул разочарованно:

– Эх люди, магию знаете, а до сих пор на огне готовите.

– Глубоко же Вы в роль вжились, – не выдержал папа.

– Очень глубоко, – согласился дедушка Мороз.

– А снимите шубу, сразу станете семидесятилетним выпускником института культуры?

– Смотря какую, – искренне сказал дедушка и лизнул мороженое, – если последнюю, то стану холодной ночью, ледяным ветром, танцующими снежинками и обморожением второй степени. И больше меня не будет, – он снова лизнул мороженое, – надо продержаться, пока дверь не откроется, и магия не вернётся, но жарко у вас невыносимо.

Лицо Папы так и не придумало какое выражение принять. Испугаться, что дома сумасшедший, восхититься актерской игрой или рассмеяться и предложить скинуться дедушке на таблетки, а заодно и себе, после такой беседы.

– Папа, Снегурочка тает, – заорала Инка из детской, и Папе не пришлось выбирать выражение лица, он побежал к девочкам.

Снегурочка, и правда, таяла, если так можно назвать слёзы.

– Чего плачем? Ребёнок, ты гостью обидела?

Снегурочка замотала рукой

– Не Инна, а Света, – она показала на видео со свадьбы, – ей повезло вырасти. У меня на это миллион лет уйдёт.

– Ладно, кыш от компьютера, папе серьёзными делами заниматься надо.

Как и каждый раз, когда был в тупике, Папа нажал на значок игры. Мир не становился лучше, а папа счастливее, когда играл в игры. Зато он мог ничего не решать.