Мальчик за последней партой

ХЕРМАН. Как, по-твоему, почувствовал бы себя твой друг Рафа, если бы прочел то, что ты написал? (Читает) «…Я воспользовался тем, что Рафа завалил математику …Я почувствовал запах - ни с чем не сравнимый запах женщины среднего класса…» И я говорю не только о том, что именно ты пишешь. Хуже всего то, что остается между строк. Твой тон. А если я попрошу тебя прочесть это сочинение на уроке? Каково будет Рафе, когда он такое услышит?

КЛАУДИО. Не знаю, каково ему будет. Опять-таки я писал не для него. Это же вы попросили написать про выходные. Так что идея ваша.

Пауза.

ХЕРМАН. Ладно, пусть так. Не знаю, чего ты добивался, когда писал. Но как бы то ни было, лучше поставить в этой истории точку и забыть.

Клаудио собирается уходить.

КЛАУДИО. Можно сейчас сдать упражнение с прилагательными?

ХЕРМАН. Это задание на понедельник.

КЛАУДИО. А я еще вчера сделал. Если, конечно, я все правильно понял. Там нужно было написать сочинение, используя прилагательные из вашего списка, да?

Достает сочинение.

ХЕРМАН. Это своего рода игра, чтобы заставить вас побольше писать.

КЛАУДИО. Только я не понял: прилагательные могут идти в любом порядке или точно по списку? Я сделал по списку.

ХЕРМАН. Неважно, в каком порядке. Я же говорил на уроке.

КЛАУДИО. Еще я не знал, можно ли использовать другие прилагательные, помимо списка. И можно ли их повторять. Я использовал слово «смуглый» два раза.

ХЕРМАН. Необязательно сдавать сейчас. Не хочешь еще раз проверить?

КЛАУДИО. Лучше я сейчас сдам. В выходные я буду заниматься математикой.

Оставляет свое упражнение и уходит. Пауза. Херман берет его и читает.

Хуана демонтирует инсталляцию в художественной галерее и упаковывает ее составные части. Приходит Херман, ставит свой портфель на пол и начинает ей помогать.

ХУАНА. Тебе это кажется искусством для извращенцев?

ХЕРМАН. Для извращенцев?

ХУАНА. По мнению этих двух, все только к тому и сводится. Естественно, они так сказали уже после того, как просмотрели счета. Сначала они попросили у меня всю бухгалтерию, а уже потом выступили с критикой. Если бы такие работы продавались, они бы не сочли их «искусством для извращенцев». Я еще со слов Бруно предполагала, что они окажутся консервативными. Провинциалки, которым все равно, что наследовать: художественную галерею или колбасную лавку. Ну как можно называть это искусством для извращенцев?

ХЕРМАН. Ты прекрасно знаешь, что я думаю о такого рода инсталляциях. Мне необходимо видеть лица. Людей. Мне становится ужасно одиноко среди подобных…

ХУАНА. Херман, это не самый подходящий момент! Я в любую минуту могу потерять работу. Сейчас не время формулировать твои аргументы против современного искусства. Мне нужно, чтобы ты только сказал, что эти две – просто косные мужички.

ХЕРМАН. Они что, решили закрываться? Они закрывают галерею?

ХУАНА. Мне дали месяц. Один месяц, чтобы доказать им, что это «жизнеспособный бизнес». Я должна найти что-то, что будет продаваться. Но это должно быть нечто, хоть отдаленно напоминающее экспонаты художественной галереи, а не фермерской ярмарки. А если не найду, помещение продадут, и дело с концом. (Продолжает работать молча) Они даже потрогали некоторые части инсталляции. Ты бы видел их лица! «Искусство для извращенцев»… Ну а ты как? Как день прошел?

ХЕРМАН. Ничего особенного. Кстати, я поговорил с тем мальчиком.

ХУАНА. И что?

ХЕРМАН. Так, побеседовали немного. А потом он мне сдал упражнение с использованием набора прилагательных, которое я даю каждый год.

ХУАНА. Это где «используйте в рассказе следующие прилагательные»?

ХЕРМАН. Именно.

ХУАНА. Ну и?

ХЕРМАН. Он опять это сделал. Скажем так: он написал вторую главу. Помнишь, он ведь предупреждал? «Продолжение следует».

Пауза.

ХУАНА. Оно у тебя с собой?

ХЕРМАН. Да.

ХУАНА. Но ты не хочешь, чтобы я прочла.

ХЕРМАН. Не уверен, что это правильно.

ХУАНА. Я читаю сочинения твоих учеников тридцать лет!

ХЕРМАН. Но эта история немного другая, правда?

Хуана продолжает демонтаж. Херман открывает портфель, достает работу Клаудио и дает Хуане, которая начинает читать.