Мальчики с Марса. Почему с ними так непросто и что с этим делать

Не молчите

Вероятность самоубийства у юношей в возрасте от 15 до 24 лет снижается в два раза, если они просят о помощи{471}. Если вы боитесь, что ваш сын покончит с собой, то вам, вероятно, страшно разговаривать с ним об этом, чтобы «не заронить эту мысль ему в голову». Однако исследования показывают, что прямо говорить о самоубийстве гораздо полезнее, чем закрывать глаза на очевидное{472}. Например, в семье Гордона было несколько случаев самоубийств. Поэтому он не просто следил, чтобы у его сына Хоуи было много друзей и он побольше занимался спортом, но и сознательно давал Хоуи понять, как трудно ему временами живется, рассказывал, кто ему помогал, и подчеркивал, что просить о помощи – признак смелости (недаром говорят «набрался смелости обратиться за помощью»). В результате Хоуи не считал, что папа станет его презирать, если он в периоды тоски и уныния придет к нему за утешением. Более того, Хоуи видел, что искренность и открытость укрепляет связь с отцом.

Если вам очень страшно говорить о самоубийстве, начните с разговора о депрессии. Ваш сын, скорее всего, искренне ответит на конкретный вопрос («У тебя были сегодня суицидальные мысли?» «Ты не думал взять ружье?»), чем сам признается, что у него депрессия. Начать задавать прямые вопросы станет проще, если вы снизите накал интимности и предложите не только вашему сыну, но и всей семье заполнить вышеприведенную анкету: сделайте из этого тему для семейного ужина.

Всепроникающее замалчивание

Три грозных предвестника суицида – мужской пол, возраст от 18 до 24 и родители, которые слишком многого ожидают от сына, – характерны для мальчиков, сумевших поступить в ведущие университеты, где гораздо выше вероятность неудачи.

Главный источник новостей для семей, чьи сыновья учатся в таких престижных высших учебных заведениях, – это новостные телепрограммы вроде «PBS NewsHour», NPR, «Today Show» и CNN. А они часто пересказывают сюжеты из «Нью-Йорк Таймс». То есть газета «Нью-Йорк Таймс», в сущности, проникает практически в каждый дом.

Между тем в этой газете часто рассказывают о самоубийствах и очень редко – о специфических проблемах мальчиков и мужчин. Например, в статье о суицидах в университетах объемом в три тысячи слов ни единого слова не посвящено трудностям, которые приводят к тому, что среди студентов университетов юноши кончают с собой в четыре раза чаще, чем девушки{473}. Наоборот, в этой статье, опубликованной в 2015 году, приведены исключительно примеры самоубийств девушек{474}. Все примеры страданий из-за того, что от тебя требуют соответствия крайне высоким стандартам, – это примеры страданий девушек. В этой статье в «Нью-Йорк Таймс» нет ни намека на то, что юноши тоже сводят счеты с жизнью.

Как же газета «Нью-Йорк Таймс» могла бы воспользоваться своей всепроникающей властью, чтобы помочь вашей семье? Например, напечатать интервью с юношами, которые рассказывали бы, как им стыдно, когда над ними возникает угроза исключения из колледжа за неуспеваемость. Как юноше взглянуть в глаза своей подруге, которая по статистике лучше учится и едва ли заинтересуется парнем, которому не по силам соблюдать дисциплину, особенно если у него с самого начала запускается каскад неудачника? Может быть, он боится, что исключение из колледжа понизит его ценность на рынке труда, а следовательно, снизит вероятность найти свою любовь и жениться?

Как мальчику рассказать родителям о том, что он разочаровался в себе? Если мальчик чувствует, что родители делают упор на него как на функцию, означает ли неудача в учебе, что они разочаровались в нем и как в человеке?

Впрочем, газета «Нью-Йорк Таймс» замалчивает проблемы вашего сына не больше, чем любой другой популярный новостной источник. Просто влияние у нее сильнее, а следовательно, больше и моральная ответственность за то, чтобы не служить проводником всепроникающего замалчивания.

Недостаток заботы приводит и к недостатку финансирования. Государство и фонды не станут финансировать то, что никого не заботит. Между тем даже профессионалы, чья работа – заботиться о людях, например, социальные работники и психологи-суицидологи, нуждаются в дополнительном финансировании, чтобы глубже копать. Однако…

Самоубийство – проблема юношей, так давайте изучать девушек!

Когда Национальная ассоциация социальных работников берется изучать самоубийства, то изучает исключительно женские самоубийства. Социальный работник Том Голден поинтересовался, почему, и получил от исполнительного директора ответ, что финансируются только исследования девушек{475}.