Мальчишка

— Не знаю… Не объявляли…

— Сдал, конечно! — уверенно сказал Ленька. — Ну, ладно, будь здоров. Спешу. — Он отошел немного, остановился. — А может, сыграем? — Ленька позвенел в кармане мелочью.

Мишка понял, что он шутит, улыбнулся, сказал:

— Не хочу… Денег нету.

Он смотрел вслед уходящему Леньке и почему-то завидовал ему…

* * *

С родительского собрания мать пришла поздно. Мишка нетерпеливо дожидался ее, волновался: что, если у него там двойка? Когда мать вошла в комнату, он смотрел на нее, силясь угадать заранее по ее глазам, что она скажет?

— Что смотришь? — спросила она. — Дрожишь?

Мишка кивнул.

— А кто виноват?

У Мишки упало сердце: неужели оставили на второй год? Кровь отхлынула от лица, он побледнел. Смотрел на мать виноватыми глазами.

— Перевести-то перевели, — поспешила она успокоить его. — Да каково там было мне моргать? У всех дети как дети — родителям приятно. А тут всегда: «Ленив, не хочет учиться»… Ну? Был бы ты дурак, не так было б обидно. А то — ленивый. И в кого ты такой? У нас и в роду никого ленивых не было. Думаешь, приятно слушать: «С большой натяжкой перевели». — Мать устало села на табуретку, держа в руке табель с отметками. — Возьми, полюбуйся. Одни тройки, аж в глазах рябит.

— Я в седьмом начну… — проговорил Мишка.

Настя не вытерпела, засмеялась:

— Каждый раз говорит, правда, мама?

Мать махнула рукой. Мишка сверкнул на Настю глазами, выдержал паузу, сказал:

— А ты молчи.

Настя заглянула в табель и, отступив от Мишки, нарисовала пальцем в воздухе несколько раз тройку.

— Буква «3» печатная, — пояснила она, — как станешь читать, так один звук — «з-з-з», — Настя стала зудеть, словно шмель.

— Я вот тебе позужу! — замахнулся на нее Мишка. — У, лохматая!..

— Перестаньте! — прикрикнула мать. — В седьмой класс перешел, а все как маленький.

— А как она сама дразнит, так то ничего?

— «Дразнит», — повторила мать машинально. — Лето пришло, надо к зиме готовиться. Угля купить, Насте — форму, тебе — ботинки, штаны. А там осень подойдет: капусты, огурцов тоже надо. Вот вам и дразнится. Зима дразнится. И в лагерь хочется отправить вас. В месткоме дают одну путевку, а за другую надо заплатить. Тут-то и гадай, что делать.

Настя посмотрела на Мишку — что он скажет насчет путевки. «Наверное, скажет, пусть Настя дома посидит, раз она такая умная, а я поеду в лагерь…» Но Мишка не обратил на нее внимания, сказал, потупясь:

— Я в лагерь не поеду. Что я там не видел?

— А чем же лето будешь заниматься? По чужим садам лазить?

— А я лазил, да? — обиделся Мишка. — Пойду в совхоз с ребятами — хлеб полоть. В прошлом году немного работали. А теперь все лето будем. У нас целая бригада собирается, даже Симка хочет идти.

— Можно и так, хоть на книжки заработаешь, — согласилась мать. — А Настя поедет в лагерь.

Настя улыбнулась и в душе пожалела, что дразнила брата. Когда мать вышла в другую комнату, она прошла мимо Мишки, сказала:

— Спасибо…

— Что?.. — удивился Мишка и приготовился дать отпор.

— Спасибо, что в лагерь не захотел.

— А из-за тебя, думаешь, дура лохматая? Из-за мамы.

Настя постояла, потом, отойдя подальше, показала ему язык.

— Неотесанный Мишка-медведь, — прошептала она, чтобы мать не слышала, и убежала на улицу.

На другой день все втроем — мать, Мишка и Настя — были в летней кухоньке за домом, готовили завтрак. Мишка и Настя сидели на корточках, чистили молодую, величиной с голубиное яйцо картошку. Это первая проба молодой картошки, которая росла у них на огороде. Нежная кожица, кучерявясь, легко слезала, будто ошпаренная. Пальцы у ребят темно-бурые, словно в йоде.

Вся семья в сборе, все заняты делом. Им весело, хорошо, особенно Насте и Мишке.

Устав сидеть на корточках, Мишка подвинул чугунок, положил на него дощечку, сел. Настя перевернула для себя пустое ведро. Мать посмотрела на них, подумала: «Был бы отец жив, сделал бы скамеечки…» — и вздохнула. Мишка по-своему понял ее вздох, поспешил успокоить:

— Ничего, мам, скоро заживем! Вот уже картошка началась, а там пойдут огурцы, помидоры. Правда?

— Правда, — кивнула она. — Плохо, если дождя долго не будет, останемся без картошки: завязи мало, да и та, что есть, посохнет. Дождь нужен.

Мишка задумался, перестал чистить.

— А наверное, скоро будет так: нужен дождь, нажмешь кнопку — и вот он, пожалуйста. Вот здорово, правда?

— Может, и будет, — согласилась мать и добавила: — Только не скоро.

— А чего не скоро? Атомную станцию сделать…

В разговор вмешалась Настя, она приняла материну сторону:

— Это когда еще будет, а картошка сейчас посохнет, правда, мама? А что, если ее поливать?

В это время в кухоньке вдруг стало темно, словно небо заволокло черной тучей. Все оглянулись на дверь и увидели тетку Галину. Огромная, она стояла, уперев руки в верхние углы дверного проема.

— Все семейство в сборе? — кивнула она на детей и тут же приступила к делу: — Да, я вот к тебе с чем. Мой достал машину сена, свалил во дворе. Так пусть Мишка поможет Федору потаскать его на чердак.

Мать на минуту заколебалась, взглянула на Мишку, но тот уже встал, и она сказала:

— Ну, что ж, пойди, помоги…