Мальчишник

В той части дома, которая выходила на набережную, где теперь Театр эстрады, был и кабинет М. И. Калинина. Мы видели, как Михаил Иванович приезжал на работу. А когда Георгий Димитров приехал в Москву и поселился у нас в 12-м подъезде, мы видели и его. Славился потом 12-й подъезд тем, что одновременно в нем поселились Димитров, Тухачевский и Меркулов. Сын Меркулова был очень способным и скромным: это не дочь Кобулова. Учился в нашем классе, был нашим товарищем и остался таким. Сидел за первой партой передо мной. Его по-доброму вспоминает и Роза Смушкевич. Он ей часто помогал по математике: она звонила ему по телефону и по телефону же получала консультацию. Недавно мы с Олегом его вспоминали. Вспомнил его и Давид Яковлевич Райхин: сын Меркулова вместе с частью нашего класса был на рытье укреплений под Смоленском. Что-то там болтнул ехидное и получил от Давида Яковлевича по шее. Самым настоящим образом. «Думал, меня потом арестуют, — сказал нам с Олегом Додик. — Но не арестовали…» Сын Меркулова был порядочным парнем и никогда не пользовался огромной властью отца — наркома госбезопасности.

Ни слова мы еще не сказали и о Дине Масленниковой, дочери генерала армии Масленникова. Пожалуй, трудно было найти в школе девочку скромнее и незаметнее, чем Дина. Две длинные светлые косы украшали ее голову. Дину мы потеряли так же незаметно, как и девочку, тоже из нашего класса, дочь комкора Владимира Михайловича Гиттиса. Отец Дины застрелился. Прозвучал еще один выстрел: покончил с собой сын Калинина. Тело его было выставлено в доме, в зале будущего Театра эстрады, тайно, ночью. Рано утром — увезли в Архангельское. Моя мама присутствовала на панихиде.

В нашем доме хранилось завещание Ленина. Олега мать хранила, Викин отец. Жила двоюродная сестра маршала Тито, периодически подвергавшаяся неудовольствию со стороны нашего главного маршала. Муж ее, старый большевик Писарев, чуть ли не ежевечерне являлся к Викиному отцу играть в шахматы. Играли свои блицтурниры до поздней ночи.