Мальчишник

Мишка уже был дома. Мы собрались было спуститься к Олегу, как вдруг к Мишке пришел наш старый товарищ, живший некогда в нашем доме, — Сережка Савицкий. Здоровенный, но простодушный детина. Мы с Мишкой переглянулись и, не сговариваясь, решили поскорее освободиться от пришельца. Но сначала, конечно, не подали вида, что намеревались его спровадить. Поболтав кое о чем с Сережкой, мы предложили ему спуститься с нами к Олегу.

Олег позвонил Торке, чтобы она вынесла обещанные в школе батарейки. Но той не оказалось дома. Сережка заинтересовался замеченным им у нас стремлением к электрическим фонарям, но мы пошли на хитрость и отвели его подозрения. (И к большому Левкиному облегчению, который боялся, что приход Сережки Савицкого помешает нашему путешествию, он, Сережка, ушел.)

Побродив по дворам, в надежде на встречу с Торкой или Нелькой, мы направились на почту, откуда Мишка позвонил по автомату Торке. Но опять-таки ее не оказалось дома. И Нельки этой самой тоже не оказалось дома. Мы проклинали все и вся на свете. При выходе с почты наткнулись на Ленку Штейнман (ученицу нашего с Левкой класса)

, и нам пришлось ее немного поэксплуатировать. Мы ее послали на дом к Торке, в надежде, что родители последней и без своего чада отпустят нам обещанные ею батарейки. Лена сходила туда и, вернувшись, доложила:

— Торкина мама даже не знает, где у Торки лежат батарейки. Торка ушла куда-то и все у себя заперла на ключ.

— А-а… чтобы ее холера взяла! — выругался от разочарования Михикус. — Ну, погоди ты, попадешься ты мне завтра в школе! Я тебя отчитаю!

Ознакомившись теперь с этим местом из Левиного дневника, мы с Олегом спросили Торку, то есть мою жену Вику, и ее подругу Нельку — Нинель Григорьевну Лешукову, авиаконструктора, существо самого маленького роста во дворе и в классе, прозванную Левкой «Нелище!»: почему они не дали нам батарейки?

И Торка, и Нелище ответили: «Во-первых, вы не сказали, зачем это вам надо; во-вторых, мы, наверное, забыли о своем обещании; а в-третьих, скорее всего, их и вовсе у нас не было». А может быть, это была «страшная месть» со стороны Нелищи и ее подруги? Потому что я и Олег заложили окно Нелькиной комнаты (жила Лешукова, как и Левка, на первом этаже) снежными блоками. Сплошь. До конца. Неля имела несчастье влюбиться в паренька не из нашей компании и «перемигивалась» с ним: включала и выключала свет в своей комнате, и мы решили положить этому конец.

А вообще Левка прав. Канальство! С женщинами — никогда не связывайся.

— Плевать, — сказал Олег. — Пойдем и без фонарей. Ну их ко всем… Только вот свечей у нас мало.

— У меня эта розовая стеариновая свеча с собой, — проговорил Мишка.

— А у меня, — изрек ехидно Сало, — есть восковая свеча. Вот она. Я ее называю аварийной. — И он вытащил из кармана тонкую грубую свечу с длинным лохматым фитилем.

— Ты ее сам сделал? — спросил Мишка.

— Сам. Она у меня аварийная. Я ее так и называю. Вот когда у нас выйдут все свечи, я тогда ехидно достану ее и ехидно зажгу.