Малефисента. Сердце вересковых топей

– Простите, но мне нужно идти, – ответила Аврора.

– Нет, погодите, – сказала леди Фиора. – Постойте. Я надеюсь, этот ваш... э-э... маскарад не имеет отношения к принцу Филиппу? Тут что-то не так. Вы знаете, мой брат, он...

– Это не имеет никакого отношения к принцу Филиппу, – оборвала ее Аврора. – И мне действительно очень нужно идти.

Аврора уже вывела свою лошадь на мощеную дорогу перед замком и собиралась вскочить в седло, но тут ее остановил знакомый голос.

– Погодите, миледи! – это был граф Ален. Он тоже вывел из конюшни своего коня. На поясе у графа висела шпага.

– Какой сюрприз, – сказала Аврора. «Интересно, зачем он здесь? – подумала она. – Задержать меня по приказу лорда Ортолана? Но для этого лошадь не нужна». А вслух сказала: – Я только что видела вашу сестру. Очень мило, что вы пришли проводить меня.

– Как я понял, пропала ваша крестная, – сказал граф. – И вы полагаете, что с ней случилась беда.

– Прилетел ее ворон, он отведет меня к ней, – объяснила ему Аврора. – Тогда и увидим, что там стряслось.

– Но не собираетесь же вы ехать одна?! – спросил он.

– Именно так, – она упрямо задрала подбородок.

– Позвольте мне ехать с вами, – попросил Ален. – Не важно, какого я мнения о волшебном народце, но знаю, что нельзя отпускать друга одного, если ему угрожает опасность.

Аврора задумалась над его предложением. Ей казалось, что она все про него знает, она подозревала, что он причастен к исчезновению Малефисенты, и помнила все предупреждения своей крестной. Ехать вместе с Филиппом было бы куда надежнее, но принца рядом уже не было – она сама, можно сказать, прогнала его. И не было никого другого, на кого она могла бы положиться.

– Что ж, будет весьма любезно с вашей стороны, если вы отправитесь сопровождать меня, граф, – согласилась Аврора.

Глава 24

Малефисента пришла в себя от боли. Эта боль была сильнее, чем от железной сети, сильнее, чем от железных цепей. Все тело феи пылало огнем. Ныли окаменевшие от спазма мышцы, в голове шумело так, что невозможно было думать. Она была в клетке, целиком сделанной из железа. Пол, стены, прутья решетки – все железное.

– Малефисента? – позвал ее знакомый, но слабый дрожащий голос. – Это вы там шевелитесь?

Только теперь она поняла, что ожоги ее могли быть намного сильнее, если бы кто-то не подсунул ей под щеку скомканную одежду, если бы кто-то не сложил ей руки так, чтобы они касались груди, а не железного пола.

На другом конце клетки, прижавшись спиной к железной стене, сидел принц Филипп из Ульстеда. Он не спал, глаза его были открыты и блестели в темноте. Одну руку он прижимал к своему боку – Малефисента вспомнила, что именно сюда пришелся удар мечом, который принц получил в бою от одного из солдат. Впрочем, по внешнему виду Филиппа можно было предположить, что эта рана оказалась легче, чем опасалась Малефисента.

Царапнув рогом по полу, Малефисента сумела сесть. Хотелось встать, чтобы оказаться готовой к борьбе, однако голова кружилась так, что Малефисента, боясь снова потерять сознание, решила пока этого не делать.

Если бы только с ней была ее магическая сила! Тогда Малефисента показала бы всем этим негодяям!

– Ты сильно ранен? – спросила она принца.

Филипп отрицательно покачал головой, потом сообразил, что она могла не рассмотреть его в темноте, и сказал:

– Не думаю. Мне повезло. Солдат проткнул мне бок, но клинок прошел насквозь, ничего серьезного не задев. Я перевязал рану куском ткани от своей рубашки, и она уже почти не кровоточит. – Он говорил спокойно, с той насмешливой ноткой в голосе, которая всегда раздражала Малефисенту, но сейчас действовала на нее очень успокаивающе. – А как вы?

– Железо, – ответила она, и этим все было сказано. Притворяться Малефисента не могла и не хотела.

Филипп сочувственно посмотрел в сторону феи, но взгляд его был направлен куда-то за ее плечо, и Малефисента поняла, что принц ее просто не видит. Что поделаешь, человеческие глаза плохо приспособлены к темноте.

– У вас есть что-нибудь, что может сойти за оружие? – спросил он.

– Пожалуй, разве только поскрести твоими костями по полу, пока они не станут острыми как шило, – не успев договорить, Малефисента уже пожалела о своих словах. Вопрос принца был не таким уж бессмысленным. И не нужно было его пугать только потому, что от этого ей самой стало чуть-чуть легче.

Хотя ей на самом деле полегчало, правда-правда.

Со стороны двери послышался звук вставляемого в замок ключа, скрежет и наконец щелчок. Откуда-то издали долетел крик – мальчишеский, как показалось Малефисенте.

Затем дверь открылась, и камеру залил свет

Филипп отпрянул назад, закрыл глаза и выставил одну руку вперед, как щитом прикрывая их.

Малефисенте ничего этого делать не потребовалось, ее глаза моментально привыкали к любому освещению, поэтому она сразу увидела лорда Ортолана, который вошел в их с принцем камеру в сопровождении двух стражников с зажженными факелами в руках.

Малефисента оскалилась, показав клыки, и зашипела как рассерженная кошка.