Маленькая дрянь

Воспоминания затопили его голову так быстро, что казалось, она вот-вот взорвется. Ненавистные дети, которые заставляли его чувствовать себя неполноценным, уродливым, неловким, неудобным, несущественным и отчужденным. Год за годом, снова и снова, происходило одно и то же. Он ненавидел их всех, но в основном девочек.

Именно они причинили ему больше всего боли.

Отвращение, которое он научился испытывать к самому себе, оказалось непреодолимым. Он был другим и не хотел таким быть. Он чувствовал себя неполноценным, и это приводило его в ярость.

Осознав, что мертвой хваткой вцепился в руль, он заставил себя думать о чем-то менее тревожном… и поймал себя на том, что размышляет о сыне брюнетки. О том, какой жизнью он жил. Приходилось ли мальчику сталкиваться с чем-то подобным тому, что он проходил в школе. А еще, был ли у него отец.

В супермаркете ребенок выглядел вполне нормально. Но он знал по опыту, что даже самые больные люди могут казаться нормальными.

Немного понаблюдав за мальчиком, он откинулся на спинку сидения и подумал о своей собственной семье.

Он вырос в хорошей семье по сегодняшним меркам. Никогда не подвергался насилию и не был жертвой инцеста. Никогда не подвергался хроническим насмешкам со стороны авторитетной фигуры. Живя в одном доме до девяти лет, он полагал, что всегда чувствовал определенную степень стабильности.

И жизнь стала еще лучше, как только его отец ушел, и он остался наедине с мамой. Когда его отец жил с ними, он всегда отвлекал их, так что ему едва удавалось даже поговорить с мамой. Вместо этого она настолько сосредоточилась на том, чтобы ее муж был дома, счастлив и в какой-то степени вовлечен в жизнь семьи, что потребности ее сына часто отходили на второй план, хотя его отец редко был эмоционально доступен для них обоих.

Он не мог вспомнить, чтобы перенес какую-либо серьезную детскую травму дома, если не считать нескольких шлепков от отца. Но их было немного, и они случились с большим интервалом по времени — и в долгосрочной перспективе не имели для него никакого значения. В любом случае, он никогда особо не заботился о своем отце. На самом деле, как бы он ни старался, когда был моложе, никогда не видел в этом человеке ни одного положительного качества.

Он закрыл глаза. Он прекрасно понимал, какие последствия имели эмоциональные (а иногда и физические) побои от его одноклассников в школе. Слова, которые неизбежно сформировали его собственное мнение о себе. Мнения, от которых он безуспешно пытался избавиться на протяжении всей своей жизни. Но все же в его опыте не было ничего уникального. Детей дразнили по всему миру. Некоторые дети имели низкую самооценку и, естественно, верили в худшее о себе. Так что по большей части его детство было вполне нормальным.

Но к пониманию, что в нем жило что-то другое… что-то ужасно неправильное, он пришел в очень юном возрасте. Может быть, другие дети почувствовали это раньше него, и именно поэтому они так плохо с ним обращались.

Он продолжал наблюдать за домом брюнетки. Ровно в двадцать три тридцать вечера погас последний свет, и дом погрузился в темноту.

Включив передачу, он поехал в уединенное место в трех кварталах отсюда, чтобы припарковаться. Затем вышел из машины и направился к дому.

Глава 20

Внутри дома брюнетки пахло бытовым чистящим средством и дешевыми духами.

Если не считать тусклого света лампы на прикроватном столике и настенного ночника в коридоре, весь свет был выключен.

Он посветил фонариком по комнате. На ковре в гостиной отпечатались свежие следы пылесоса, и в воздухе витал едва уловимый запах горелого старого агрегата. Женщина убралась перед тем, как лечь спать.

Маленькая блондинка Хоуп могла бы кое-чему у нее поучиться.

Приглушив фонарик, он прокрался через гостиную в коридор, схватив свой охотничий нож.

Дверь спальни справа от него была приоткрыта. Он заглянул внутрь и увидел очертания кого-то, лежащего на кровати. Крепче сжал нож и медленно вошел. Это оказалась комната мальчишки. Парень лежал на спине, его одеяло растеклось лужицей в конце кровати, рот был широко открыт во сне. Он смотрел, как грудь мальчика ритмично поднимается и опускается. Музыка играла с ноутбука на столе. Он узнал оптимистичную песню: «Teenage Dream» Кэти Перри.

Подходяще.

Мальчик пошевелился, затем облизнул губы и повернулся на бок. Мужчина наблюдал, пока не убедился, что парнишка снова крепко спит, затем вышел из комнаты и осторожно закрыл дверь.

Следующая комната оказалась кабинетом, со столом, заваленным папками, и компьютерным монитором с плоским экраном. В углу расположился высокий металлический шкаф для хранения документов. Там также стояли комод и кресло-качалка. Фотографии на стенах демонстрировали счастливые времена между матерью и ребенком. Он направил свой фонарик на все, пытаясь понять, кем была эта женщина.

Когда он перевел свет фонаря на другую сторону комнаты, его сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Собака молча сидела на полу, всего в нескольких дюймах от него, уставившись снизу-вверх.

Господи!