Маленькая фея (СИ)

По распоряжению барона конюх оседлал двух лошадей. Заинтригованная словами отца, Анжелика ни о чем не спрашивала. Неожиданно какое-то странное чувство охватило ее. Только несколько мгновений спустя она вдруг осознала, что произошло. Рука конюха, помогавшего ей сесть в седло, скользнув по ее ноге, задержалась и погладила ее, что уже никак нельзя было счесть нечаянностью.

Барон ушел в замок сменить сапоги и надеть чистый воротник.

Анжелика нервным жестом отдернула ногу, и лошадь сделала несколько шагов.

— Это еще что!

Она чувствовала, как покраснела, и злилась на себя за то, что эта мимолетная ласка взволновала ее.

Конюх, здоровенный, широкоплечий детина, поднял голову. Из-под пряди темных волос знакомым лукавством светились его карие глаза.

— Николя! — воскликнула Анжелика. Теперь в ней боролись два чувства: радость от встречи со своим товарищем детских игр и смущение, вызванное его дерзостью.

— А-а, ты наконец узнала Николя! — воскликнул барон де Сансе, широким шагом приближаясь к ним. — Вот уж истинное наказание для нас, никто не может совладать с ним. Ни на земле, ни с мулами — нигде не желает работать. Бездельник и бабник — вот он каков, твой прелестный дружок, Анжелика.

Но Николя, казалось, совсем не смутил такой отзыв барона. Он продолжал смотреть на Анжелику и смеялся, показывая белые зубы, смеялся дерзко, почти нагло. Из-под расстегнутой рубашки видна была его мускулистая загорелая грудь.

— Эй, малый, садись на мула и поезжай за нами, — приказал барон, ничего не заметив.

— Слушаюсь, хозяин.

Они проехали по подъемному мосту и свернули налево.

— Куда мы едем, отец?

— На старый свинцовый рудник.

— К развалинам неподалеку от Ньельского монастыря?

— Совершенно верно.

Анжелика вспомнила обитель распутных монахов, свою безумную детскую затею бежать в Америки и рассказ брата Ансельма о руднике, о том, как в древние времена там добывали свинец и серебро.

— Не понимаю, какое отношение имеет этот заброшенный клочок земли к…

— Теперь он уже не заброшен и называется Аржантьер. Это и есть твое приданое. Если ты помнишь, Молин в свое время просил меня возобновить права нашей семьи на разработку рудника, а также хлопотать об освобождении от налогов четверти добытого свинца. Когда мне удалось добиться этого, он привез туда рабочих-саксонцев. Видя, какое значение он придает нашей, прежде заброшенной земле, я как-то сказал ему, что предназначил ее тебе в приданое.

— И теперь он достанется герцогу? — передернув плечиками, спросила девушка.

— Когда он станет твоим мужем, — кивнул барон. — Слуга, приехавший с тобой, передал мне письмо от управляющего о том, что господин Молин хотел бы видеть меня на руднике. И я решил заодно показать тебе твое приданое.

Анжелика ехала чуть позади барона, и он не мог видеть выражение ее лица. А она в бессильной злобе кусала губы своими белыми зубками. Разве могла она объяснить отцу, в какое безвыходное и даже опасное положение поставили её и всю семью, если он убежден, что так ловко устроил счастье своей дочери!

Они добрались до рудника за час. Когда-то Анжелике представлялось, что этот черный карьер и гугенотские деревни неподалеку от него находятся где-то на краю света, а теперь вдруг оказалось, что они совсем близко. Это впечатление подкрепляла отличная дорога, которая вела туда. Около рудника появились дома для рабочих.

Отец и дочь спешились, и Николя взял лошадей под уздцы.

Заброшенный рудник, так врезавшийся в память Анжелики, изменился до неузнаваемости.

По желобам сюда подавалась проточная вода, которая с помощью колес приводила в движение несколько вертикальных каменных жерновов. Чугунные рудодробильные песты с неимоверным грохотом дробили большие глыбы породы, которые рабочие откалывали от скалы кувалдами.

В двух печах жарко пылало пламя, раздуваемое огромными кожаными мехами. Рядом с печами высились черные горы древесного угля, все остальное пространство было завалено кучами породы.

Группа рабочих лопатами бросала размельченную жерновами породу в деревянные желоба, по которым тоже текла вода, другие скребками подгребали ее против течения.

Несколько поодаль высилась какая-то довольно солидная постройка, двери которой были затянуты сеткой, забраны железной решеткой и заперты на большой замок.

Два человека, вооруженные мушкетами, стояли у входа в это помещение.

— Здесь хранятся слитки серебра и свинца, — пояснил барон.

И преисполненный гордости, он добавил, что в следующий раз попросит Молина показать Анжелике этот склад.

Потом он повел ее к ближайшему карьеру, который спускался высокими террасами, метра в четыре каждая, образуя нечто вроде римского амфитеатра.

Тут и там под скалой зияли черные дыры туннелей, и из них время от времени появлялись ослики, которые тянули небольшие тележки.

— На руднике живет десять саксонских семей — потомственных рудокопов, литейщиков и камнеломов. Вот они-то вместе с Молином и ведут разработки.

— И сколько же рудник приносит дохода в год? — спросила Анжелика.