Маленькая Лизи Кроуфорд и пансион мадам Тьери

Через четверть часа мистер Каплан, сияющий, но серьезный, расхаживал в холле особняка и, заложив руки за спину, рассказывал всему персоналу пансиона и мадам Тьери, что его теория насчет газа оказалось абсолютно верной. Именно фенол послужил причиной всех бед, свалившихся на обитателей особняка. Лондонская экспертиза показала, что и бродяга, и Франческа трагически погибли, отравившись этим газом. Бродяга раздавил капсулу, газ через дверь попал в чулан, а затем просочился вверх по потайному ходу, ведущему к старинному зеркалу. Именно там, на свою беду, Фрайни и уронила очки. Нагнувшись, чтобы поднять их, она вдохнула слишком большую дозу смертельных паров газа. А затем газ, уже рассеиваясь, попал в ближайшие комнаты воспитанниц и послужил причиной обмороков и плохого самочувствия последних. Слушая доктора Каплана, присутствующие долго не могли поверить, что все, сказанное им, может быть правдой. Кто бы мог подумать, что смертельная отрава, появившаяся на свет давным-давно и применяемая исключительно военными далеко-далеко на материке, попадет в мирный и беззащитный пансион в Англии! Да еще принесет столько горя. …

Садовнику и шоферу было приказано немедленно заклеить все двери, ведущие в подвал, а также нишу за зеркалом. Чтобы не оставалось ни единой щели. Разумеется, соблюдая все необходимые меры предосторожности, а именно закрывшись тряпичными повязками. А все окна подвала, наоборот, были настежь открыты, чтобы остатки ядовитого вещества как можно скорее испарились. Также доктор посоветовал мадам Тьери вызвать специальную военную службу, чтобы та тщательно осмотрела весь подвал на предмет таких же страшных находок. Отужинав в особняке, очень довольный собой, доктор Каплан уехал в Лондон.

Глава 12

Прошло несколько дней. Все воспитанницы почти поправились. Некоторые, правда, еще чувствовали слабость, но им все же разрешили гулять в парке, если позволяла погода. Вместе со всеми разрешили гулять и Амалии, к огромной радости Лизи, Киры и самой Амалии. Воспитанницы уже знали, что доктор Каплан прописал ей специальные лекарства, которые, вкупе с оздоровительными водными процедурами, должны были постепенно вылечить девушку. Она жила теперь вместе со своими родителями в крыле для персонала, и обещала научить играть на необычной «флейте» всех воспитанниц пансиона. Амалия также начала учиться читать, писать и считать. В этом ей помогали новые подруги, особенно крошка Люси. Люси очень полюбила бедную девушку, ведь и разумом, и душой они были почти ровесницы. Крошка Люси также очень часто спрашивала Лизи, не намечается ли какое-нибудь новое интересное приключение, подобное тому, что организовала девочка для проникновения в гостевую комнату к Амалии. Люси очень понравилось играть роль расстроенного рыдающего ребенка. Ведь тогда она получила от управляющих много вкусных конфет. Лизи улыбалась и обещала крошке Люси обязательно что-нибудь придумать и взять её в игру.

Мирный быт особняка входил в обычную размеренную колею. Девочки занимались, гуляли, близняшки снова вредничали, а неразлучная троица Агата, Марго и Милдред безуспешно пыталась выследить садовника и миссис Ригли, чтобы разгадать секрет розария. Кира Стравински, окончательно оправившись от болезни, стала на удивление хорошо кушать, к огромной радости миссис Ригли и кухарки миссис Картман. Девочка больше не развозила по тарелке её содержимое в глубоком унынии, как раньше. Агата по-прежнему получала выговоры от кухарки миссис Картман за бесстрашные похождения своего питомца кота Чаплина. Хотя он вполне исправно ловил мышей, кухарка все равно ворчала на него за мелкие проказы. Только одно обстоятельство сильно огорчало всех обитателей пансиона. Несчастную Фрайни было уже не вернуть. И девочки часто плакали, когда вдруг, забыв про её трагический уход, нечаянно упоминали в разговорах её имя. Никому не верилось в то, что она больше не придет.

Очень часто, оставшись в своей комнате одна, Лизи сидела и смотрела на кровать Франчески, на её стол и очки, и горько плакала. Красавице Эмилии было тоже очень одиноко без своей подруги. Ведь теперь ей некому было рассказать о письмах, которые присылает молодой бакалейщик из учебного лагеря для новобранцев. Не с кем было посекретничать.