Маленькая услуга

— Это зло. Проклятье. Не дотрагивайся до нее. — Я покачал головой и встал. Стена старалась помочь мне, и я поднялся, думая при этом вслух. — Хорошо, первым делом нужно собрать все, что есть здесь вокруг. У меня уже есть одна. Мы ограничим риск. Пусть они все будут у меня. Пока от них нельзя должным образом избавиться.

— Гарри, — сказала Мёрфи ровным голосом. — Ты бормочешь, но наружу выходит очень мало смысла.

— Я объясню. Потерпи. — Я наклонился и нашел другой почерневший динарий, виновато мерцающий в воде. — Сволочь, — пробормотал я монете, затем поднял ее одетой в перчатку рукой и засунул в мой карман, где уже была одна. Пенни к пенни, будет фунт, ах-ха-ха.

Черт возьми, какой я умный.

Послышались энергичные и четкие шаги, и вошли Люччио и Гард. Было тонкое различие в языке тела Гард по отношению к Люччио, какой-то более почтительный оттенок, чем был прежде. Капитан Стражей вытирала свой меч серым плащом, на нем кровь не видна, это очень удобно в таких делах. Люччио замялась на мгновение, увидев меня, затем кивнула.

— Страж. Как ты себя чувствуешь?

— Жить буду, — прохрипел я. — Что у вас?

— Два динарианца, — ответила Гард. Она кратко кивнула головой на Люччио. — Оба мертвы.

Люччио покачала головой.

— Они были полуутоплены, — сказала она. — Я только прикончила их. Мне бы не понравилось бороться с ними, если б они были свежие.

— Проводите меня к телам, — сказал я спокойно. — И быстрее.

За нашими спинами послышался вздыхающий звук. На сей раз я не стал волноваться на эту тему, но Мёрфи стала, в ее руке тут же появился пистолет. Чтобы быть справедливым, у Люччио тоже меч наполовину вышел из ножен. Я посмотрел и нашел то, что более или менее ожидал: тело бывшего динарианца, освобожденное от его монеты, разлагалось с неестественной скоростью, даже в холодной воде. Падший ангел в монете, видимо, удерживал разрушительное действие времени, но старик с песочными часами терпелив, и теперь он забирал свое.

— Капитан, нужно подобрать каждую монету, какую только найдем, и это надо сделать прямо сейчас.

Люччио повернулась ко мне.

— Почему?

— Слушайте, я не знаю, какие меры предпринимал Кинкейд, но все равно скоро кто-нибудь что-то заметит, и затем аварийные службы выстроятся на всем протяжении этого места. Я не хочу, чтоб какой-нибудь несчастный пожарный или коп случайно поднял одну из этих штук.

— Да, верно, — сказала она, кивая, а затем поглядела на Мёрфи. — Сержант, Вы согласны?

Мёрфи скривилась.

— Черт возьми, всегда есть что-то… — Она держала руки, как будто отодвигая одеяло, которое было тесно обернуто вокруг нее, — Да, да. Соберите их.

— Где Майкл, — сказал я. — И Саня?

— Когда мы добрались сюда, — сказала Мёрфи, — группа этих типов вытаскивала тебя из воды.

— Они побежали. Мы пошли разными путями, преследуя их, — добавила Гард.

— Где Куджо?[68] — спросил я.

Гард взглянула на меня, не понимая.

— Хендрикс.

— А, — сказала она. — Наблюдает. Он предупредит нас, когда начнут прибывать власти.

Ну, хоть кто-то рассуждал, как преступник. Мне кажется, что она была правильным человеком для этой работы.

Я напряг свой голос, как только мог. Получилось хрипло и грубо.

— Майкл?

— Здесь, — послышался ответ. И немного спустя он подошел к нам, одетый в нижнюю рубашку под тяжелым жакетом. Я раньше не видел его в таком виде. У Майкла были очень серьезные грудные мускулы. Возможно, мне надо больше тренироваться. Он осторожно нес перед собой сверток из своей сине-белой рубашки, держа его обеими руками.

Саня шел следом за Майклом, насквозь промокший, с голой грудью под пальто. Не стоило брать в голову мускулы Майкла. По сравнению с Саней мы оба мало каши ели, и все такое. Он нес Эспераккиус и Амораккиус на одном плече — и тащил Кинкейда на другом.

Кинкейд не мог, как следует, идти, хотя явно пытался. Он был бледен, как мел. Он был залит кровью. Остаток рубашки Майкла и вся Санина были превращены в бинты, — и ими были обмотаны у него обе руки, и живот, и еще одна нога.

Мёрфи втянула воздух сквозь зубы и пошла к нему, ее голос сорвался.

— Джаред.

Джаред. Хм.

— Дрезден, — выдавил Кинкейд. — Дрезден.

Они уложили его, и я подволок ноги к нему. Мне удалось не свалиться, когда я становился возле него на колени. Я видел его раненным и прежде, но тогда было не так плохо, как сейчас. Тогда он заматывал раны изолентой. Я пригляделся. Да, точно, рулон изоленты, висел на петле на ремне снаряжения Кинкейда.

— Точно так же, как в логовище вампира, — сказал я спокойно.

— Здесь нет старинного оружия, — сказал Кинкейд, — хотя должно бы. — Он покачал головой и мигнул глазами пару раз, пытаясь сосредоточить их. — Дрезден, у меня мало времени. Девочка. Они забрали ее. Она жива.

Я скривился и отвел взгляд.

Его окровавленная рука схватила меня за плащ.

— Смотри на меня.

Я посмотрел.

Я ожидал увидеть гнев, ненависть, и вину. То, что я увидел, было … только отчаянным, отчаянным страхом.

— Иди за ними. Верни ее. Спаси ее.

— Кинкейд… — сказал я мягко.