Маленькие милости

– Тебе надо… – слышен голос Брайана. – Ты мне тут, на хрен… никаких подачек.

Джордж стоит спиной, так что расслышать его ответы почти невозможно. Кажется, он несколько раз произносит «понял». А потом как будто «конкретно», хотя Мэри Пэт отчего-то знает, что это не оно. И не «секрет», однако похоже.

Внезапный порыв ветра очень четко доносит целых три фразы Брайана Ши: «Ты и так должен. Теперь ты должен больше. На тормозах спускать этого никто не станет».

Ветерок стихает.

– Я… – открывает рот Джордж.

– …перевези… Блю-Хилл-авеню… мне по хер…

– …просто говорю…

– …оправдания сам знаешь куда. Пошли.

Они вытаскивают что-то из лодки, затем волокут по песку. Это «что-то» метра полтора в длину. Когда они переходят через дорогу и оказываются в свете фонаря, Мэри Пэт видит у них в руках темно-зеленый баул вроде того, с которым Ноэл вернулся из армии, разве что у этого, похоже, молния посередине. Джордж открывает багажник своей «Импалы», и они закидывают баул внутрь.

Между деревцем и машиной ярдов пять-шесть, и теперь Мэри Пэт вполне отчетливо слышит их разговор.

Брайан кладет Джорджу руки на плечи:

– И передай этим обдолбанным моурлендским шимпанзе, чтобы пошумели как следует.

Джордж кивает.

Брайан отвешивает ему оплеуху. Довольно сильную.

– Ты все понял?

– Да понял я, понял.

– Так им и скажи: если их похождения не попадут на первые полосы, то мы им всю лавочку, на хрен, прикроем.

– Ладно.

– А потом отвези и спрячь оставшийся груз.

– Хорошо, хорошо.

– Сразу же, понял? Не в следующем месяце, не в следующем году… Ты понял?

– Все понял.

– Запомни, парень, ты нам не родня. – Брайан словно замахивается для очередной оплеухи, но в последний момент треплет Джорджа по щеке. – Ты просто сынок бабы, которую трахает мой босс.

– Знаю…

– Чё ты там вякаешь? – резко бросает Брайан.

– Знаю, говорю. Знаю.

Брайан Ши молча сверлит его взглядом, потом уходит на пляж, с плеском и кряхтением выталкивает лодку обратно на воду, заводит мотор и отплывает.

* * *

Спустя час «Бесс» следует за «Импалой» по шоссе, и Джордж съезжает не вправо к Южке, а влево – к Роксбери. Мэри Пэт кажется, что тот ошибся и сейчас на первом же развороте поедет обратно, но нет, он продвигается дальше, в недра Роксбери, по улицам, на которых Мэри Пэт никогда не бывала, по закоулкам таким же чужим, как если б она вдруг перенеслась в Париж. Вот только Париж на другом конце Атлантики, а Роксбери всего в пяти милях от Коммонуэлса. Уже полночь воскресенья, но на каких-то улицах царит оживление – цветные толпятся у подъездов или тусуются на тротуаре возле машин, – а на каких-то мертвая тишина, даже уличных кошек не слыхать. Мэри Пэт постоянно чувствует на себе недобрые взгляды и ждет, что вот-вот кто-то выскочит прямо перед ней с криком: «Смотри! Белая женщина!», а затем на нее навалится толпа и разорвет на части.

Они ведь именно так тут поступают? Подкарауливают ничего не подозревающих, заблудших, наивных белых овечек, снежков, бледнозадых? Чтобы показать им, кто здесь на самом деле хозяин и как они все на самом деле злы…

Мэри Пэт не понимает, за что местные так ее ненавидят, но чувствует их ненависть во взглядах, на которые она не отвечает, которых она не видит, но знает, что они есть: хмурые, исподлобья, отслеживающие каждое ее движение.

«Подними голову», – подначивает ее внутренний голос.

Она поддается. Скользит взглядом по подъездам и тротуарам. Никто на нее не смотрит. Всем плевать, что она здесь.

И на Джорджа тоже никто не смотрит…

Потому что Джорджа тут нет. На перекрестке впереди горит желтый, но «Импалы» будто след простыл. Мэри Пэт нажимает на газ, сердце колотится от страха, гулко отдаваясь в ушах: «Я же ведь не знаю, как отсюда выехать!» Дорожный указатель слева сообщает, что она на пересечении Уоррен-стрит и Сент-Джеймс-стрит. Куда свернул Джордж – налево или направо, – неясно, в темноте даже габаритов не видать. Мэри Пэт смотрит на указатели справа и мысленно возносит хвалу Иисусу, Святому Духу и святому Петру в придачу за то, что даже в столь помоечном районе никто не трогает указатели. По ним она узнает, что Уоррен-стрит делится надвое: влево уходит Сент-Джеймс-стрит, а направо – Моурленд-стрит.

«И передай этим обдолбанным моурлендским шимпанзе, чтобы пошумели как следует».

Мэри Пэт сворачивает направо и ускоряется. Первый квартал, Джорджа нет. Второй квартал, Джорджа нет… Борясь с желанием утопить педаль газа в пол, она ведет «Бесс» ровно. Притормозив у следующего знака «Стоп», смотрит направо – вот она, «Импала»! Припаркована у спортплощадки в полуквартале от перекрестка. Рядом стоит белый фургон с открытой левой створкой задней двери. Возле фургона Джордж и трое черных парней. Один высокий и толстый, второй тощий коротышка, третий среднего роста и сложения. У всех пышные афро и бородки с усами. На всех очки и водолазки с поднятым воротом. Джордж передает им один за другим предметы из багажника.

Мэри Пэт не специалист и в темноте видит нечетко, но даже с такого расстояния может узнать винтовку по очертаниям.