Маленькие мужчины

Она соскочила с Тоби и, несмотря на отговорки Дэна, заставила его сесть на ослика. Они двигались по пустынной пыльной дороге, время от времени останавливаясь, чтобы крикнуть и прислушаться, не ответят ли им детские голоса.

Когда они добрались до пастбища, там, как блуждающие огоньки, уже мелькали другие фонари, и было слышно, как мистер Бэр, переходя с места на место, звал детей:

– Нэн!.. Роб!.. Роб!.. Нэн!..

Сайлес свистел и кричал, а Дэн ездил по окрестностям на Тоби, который, казалось, понимал, в чем дело, и безропотно пробирался по самым непроходимым местам.

Иногда миссис Джо просила всех замолчать и говорила, сдерживая рыдания:

– Шум может испугать детей. Лучше я позову их. Мой голос Роб узнает, – и она начинала нежно звать своего мальчика; ветер далеко разносил ее зов, но только эхо откликалось на него.

Между тем небо начало хмуриться. Луна только изредка проглядывала из-за облаков; время от времени сверкала молния и слышались отдаленные раскаты грома.

– О, Робби! Мой Робби! – шептала бедная миссис Джо и бродила, как бледный призрак, в сопровождении Дэна с фонарем. – Что скажу я отцу Нэн, если с ней случится какая-нибудь беда? И как это я отпустила моего крошку так далеко! Слышишь что-нибудь, Дэн? – и когда тот грустно ответил: «Нет», она с таким отчаянием заломила руки, что Дэн спрыгнул с Тоби и, привязав его к изгороди, твердо сказал:

– Они, возможно, пошли к ручью. Я сейчас посмотрю. – Он перелез через изгородь и пошел так быстро, что миссис Джо с трудом за ним поспевала. А когда она догнала его, он опустил фонарь и с радостью показал ей следы маленьких ножек на сырой земле около ручья.

– Да, это след моего Робби! Идем в эту сторону.

Поиски были долгими и утомительными. Но, казалось, какой-то необъяснимый инстинкт вел встревоженную мать по следу ее маленького сына. Через некоторое время Дэн вскрикнул и поднял с тропинки что-то блестящее – это была крышка от новой кружечки, выпавшая из рук Роба в ту ужасную минуту, когда он понял, что заблудился. Миссис Джо схватила крышку и поцеловала ее, как будто она была живая, а когда Дэн хотел крикнуть, чтобы позвать сюда остальных, она остановила его:

– Нет-нет, дай мне самой найти его. Я отпустила Роба и хочу сама вернуть его отцу.

Немного подальше они нашли шляпу Нэн и, внимательно осмотрев окрестности, наконец увидели крепко спавших на траве детей. Дэн никогда не забудет картинку, на которую упал в эту ночь свет его фонаря.

Он думал, что миссис Джо позовет Роба, но она шепнула:

– Тс-с, – и, осторожно подняв фартук Нэн, устремила взгляд на милое, разрумянившееся во сне личико. Губы малыша были полуоткрыты, светлые волосы спадали на лоб, а обе пухленькие ручонки крепко держали кружечку, полную ягод.

Вид этих ягод, которые ребенок сохранил для нее, несмотря на все волнения этого вечера, тронул миссис Джо до слез, и она, тихонько подняв Роба, позвала его. Он проснулся и сначала как будто удивился, а потом вспомнил все и, крепко обняв мать, засмеялся и сказал с торжеством в голосе:

– Я знал, что ты придешь! Ах, мамочка, как мне хотелось тебя увидеть!

Обнимая и целуя друг друга, они на минуту забыли обо всем на свете. Дэн в это время разбудил Нэн и с нежностью, с какой до сих пор обращался только с Тедди, стал успокаивать перепуганную девочку, которую так внезапно разбудили. Опомнившись, Нэн заплакала от радости. Так приятно было увидеть знакомое лицо и услышать ласковые слова после одиночества и страха, которые, казалось, продолжались целую вечность.

– Не плачь, моя девочка! – сказала миссис Джо, обнимая Нэн и прижимая к себе обоих детей. – Все хорошо, не бойся, сегодня никто не будет тебя упрекать.

– Это я виновата, и мне очень жаль. Я старалась заботиться о Робе. Я накрыла его фартуком от москитов и уложила его спать, и не тронула его ягод, хотя была ужасно голодна. И я никогда, никогда больше не буду так делать! – всхлипывая, ответила Нэн.

– Ну а теперь, Дэн, зови всех, и пойдем домой! – скомандовала миссис Джо.

Взобравшись на изгородь, Дэн весело крикнул: «Нашли!», и его крик разнесся далеко по округе. Огоньки тотчас же начали сбегаться и вскоре окружили маленькую группу около зарослей папоротника. Начались объятия, поцелуи, расспросы. Поднялся такой шум, что светлячки, наверное, ужасно удивились, москиты обрадованно зажужжали, ночные бабочки слетелись на свет фонарей, а лягушки заквакали еще громче, выражая, по-видимому, свое одобрение.