Маленькие шалости примадонны

– Не знаю, кому как, а мне ее жалко. И я верю, что она не убивала. Алечка взбалмошная, экзальтированная, но подлить «Спокоин» в чай, чтобы выставить Евдокию в дурацком свете, – это да, это в духе Алечки. А вот добавить в больничную капельницу яд – это уже не по ней. В глубине души она добрая.

– Добрая! «Спокоин»-то ее рук дело!

– Евдокия все время к ней цеплялась. Допустим, теперь мы знаем, что так Евдокия реализовывала свои материнские амбиции, которые накопились в ней почти за тридцать лет, когда она была лишена возможности воспитывать дочурку так, как бы ей того хотелось. В результате выросло совсем не то, чего ожидала Евдокия. Вот она и принялась перевоспитывать Алечку на свой вкус. Но не учла, что Алечка давно уже не маленький ребенок. К тому же она не знала, что Евдокия приходится ей родной матерью. А потому всю критику Евдокии воспринимала исключительно в негативном ключе. Евдокия попросту допекла свою дочь замечаниями, позволь заметить, как это умеют делать одни лишь матери. Это лучше всяких слов доказывает, что они и правда родные мать и дочь.

– Не знаю. Если Алечка «Спокоин» подлила, то и яд могла добавить. Может, она и не осознавала до конца, что творит, но она это сделала.

– А если нет? Доказательств-то ведь прямых против нее нет! Темную фигуру на записи в больнице Евдокии невозможно идентифицировать с кем-либо из участников этих событий.

И тут у Арсения зазвонил телефон. Фима насторожилась, чутье ей подсказывало, что звонок имеет отношение к их расследованию. Она внимательно наблюдала за выражением лица Арсения, которое становилось все более и более сосредоточенным. Однако по отрывочным междометиям ничего нельзя было понять. Оставалось ждать, когда Арсений закончит разговор и даст пояснения.

Наконец он нажал на отбой и посмотрел на Фиму.

– Только что мне сообщили, что на Регину было совершено нападение. Сейчас она находится в больнице.

Ага! Неспроста у Фимы по хребту бегали быстрые мурашки. Чувствовала, что новости будут плохие.

– Она в сознании?

– Да. Хочет пообщаться со следователем, который приходил к ней домой.

– Это же ты!

– Да! Едем к ней!

И они поехали к Регине. Она лежала в отдельной палате, вся опутанная проводками. Голова у нее была перебинтована. Говорить она могла, хотя выглядела плохо. Бледная, с огромными синяками, отеком и ссадиной в половину лица, она с трудом мигнула глазами, приветствуя Арсения с Фимой.

Рядом с Региной стояли двое ее братьев с насупленными бровями. С Олегом сыщики в ходе расследования уже встречались, а вот второго – Андрея – они видели впервые. Но братья были похожи друг на друга, разве что Андрей был постарше. Впрочем, сходство братьев с Региной тоже ощущалось. Если не знать, то и не догадаешься, что Регина неродная дочь своего отца и что с братьями у нее лишь половинчатое родство, мать одна, а отцы-то разные. Видимо, все дети пошли лицом в свою мать, поэтому женщине и удалось сохранить происхождение Регины в тайне от всех.

И, вспоминая строчки из дневника Евдокии, которые она посвятила своему приятелю и его неверной жене, Фима невольно подумала, сколько же еще семейных тайн должно было выплыть на свет, чтобы сыщикам удалось изобличить и поймать убийцу певицы?

При виде следователя братья тут же кинулись к нему:

– Помогите разговорить нашу сеструху!

– Она прекрасно знает, кто эта сволочь! Кто сделал с ней такое.

– Но нам она почему-то этого не говорит!

Арсений кивнул.

– Не волнуйтесь. Мы тут и во всем разберемся. А пока что прошу всех посторонних покинуть палату.

Братья не шевельнулись.

– Вам надо выйти, – сказал им Арсений. – При вас сестра все равно ничего говорить не будет.

Нехотя братья повиновались. Выходя, каждый кидал на сестру выразительный взгляд.

– Регинка, мы с тобой!

Когда они вышли, из глаз Регины потекли слезы.

– Что? Кто это с тобой сделал? Тимур?

Регина слабо качнула головой.

– Нет.

– А кто?

Возникла томительная пауза, после которой Регина все же выдавила из себя:

– Сема.

И пока Фима пыталась отдышаться и прийти в себя от нового поворота, Регина стала рассказывать:

– Не знаю, что такое на Сему вдруг нашло. Приехал он ко мне домой, я даже дверь за ним закрыть не успела, как он уже накинулся на меня с проклятиями. Кричал, что все знает про нашу свадьбу и что только законченная дрянь могла так поступить. Потом схватил меня за горло и принялся душить. Я сопротивлялась, кричала, вроде бы соседи услышали. Спасибо им, не остались в стороне, выскочили мне на помощь. И в этот момент Сема изо всех сил ударил меня головой о стену. И я вырубилась.

И Регина заревела еще горше.

– Что делать? Если братья узнают, кто со мной это сделал, то они Семку убьют!

– Не понял, ты его еще и защищаешь?

– Помогите мне!

– И что я могу сделать?

– Свидетелей полный этаж! Поговорите с ними. Пусть они молчат!

– О чем молчат?

– Пусть не говорят, кто именно на меня напал. Сему жалко. Братья его точно убьют или покалечат. А у него астма. И аритмия. Вообще он слабенький, если эти бугаи на него нападут, он нипочем против них не выстоит.