Маленький городок в Германии

Ты вор, Хартинг. И Тернер начал с двери кабинета Хартинга вполне сознательно, чтобы досадить ему, показать вору, пусть того и не было рядом, что с его собственной дверью тоже можно играть по своему усмотрению. А потом Тернер медленно двинулся вдоль коридора, проверяя ключи в замках. И каждый раз, подобрав подходящий, снимал его с кольца, совал в карман, но думал при этом: чего путного ты добьешься подобным образом? Большинство дверей вообще никогда не запирались, и ключами от них никто не пользовался: от створок буфетов, от туалетов и умывальников, от помещений для отдыха, от кабинетов, от медпункта, где пахло спиртом, и от щитовой, скрывавшей электрические кабели.

Установить микрофоны? Не это ли представляло для тебя технический интерес, а, воришка? Все эти подарки, мелкий подхалимаж, фены и прочая чепуха. Разве не прекрасные места, чтобы поместить не слишком сложные подслушивающие устройства?

– Чушь, – произнес он и с десятком ключей, уже утяжеливших карман и бивших по бедру, поднялся наверх, где чуть не попал в объятия личного секретаря посла – напыщенного хлыща, присвоившего себе изрядную долю власти хозяина.

– Его превосходительство через минуту уезжает. На вашем месте я бы пока растворился, – посоветовал он с покровительственной холодностью. – Он не слишком жалует вашего брата.

В большинстве коридоров было светло как днем. В коммерческом отделе праздновали неделю Шотландии. Лиловое чучело, задрапированное в клетчатую шерсть цветов клана Кэмпбеллов, и с остальными причиндалами костюма горца болталось на стене рядом с портретом королевы. Коллажи из миниатюрных бутылочек виски на фоне фотографий танцоров и волынщиков оформили фанерными рамками. В открытом общем зале под бодрыми призывами покупать товары, произведенные на севере, побледневший клерк упрямо сражался с машинами для внесения и снятия денег. Сверху плакат предупреждал: «Решающий день в Брюсселе приближается!», но на машины это не производило никакого впечатления. Тернер поднялся этажом выше и попал в филиал Уайтхолла. Здесь базировались атташе по разнообразным вопросам, причем каждый руководил как бы своим маленьким министерством, обозначив присвоенный ему титул на двери.

– Какого хрена тебе здесь понадобилось? – потребовал ответа дежурный в ранге сержанта, и Тернеру пришлось посоветовать ему поглубже заткнуть в глотку поганый язык.

Где-то дальше по-военному командный голос с некоторым трудом диктовал текст. В машбюро девушки сиротливо сидели рядами, как в школьном классе. Две самые младшие, надев зеленые рабочие халаты, возились с громадным копировальным аппаратом, пока третья раскладывала разноцветные бланки телеграмм с нежной аккуратностью, словно они были тончайшими кружевами, предназначенными на экспорт. Над ними возвышалась начальница смены, дама лет шестидесяти с синим отливом в седых волосах, разместившаяся на отдельном помосте, проверяя трафареты. Она одна, почуяв появление врага, резко подняла взгляд и направила нос в его сторону. Стена у нее за спиной была сплошь покрыта поздравительными рождественскими открытками от начальниц машбюро дипломатических миссий в других странах. На некоторых попадались изображения верблюдов, но преобладал все же королевский герб.

– Я вот проверяю замки, – пробормотал Тернер, а в ее взоре читался ответ: «Делайте что хотите, только не смейте трогать моих девочек!»

«Боже, мне бы сейчас очень пригодилась одна из них, уж поверьте. Неужели вы не можете выделить мне спутницу для быстрого совместного посещения райских кущ? Хартинг, ты вор во всех смыслах!»