Маленький оборвыш

Цифра, обозначавшая номер дома, была тоже сделана из кованой меди. На дверях стояла надпись: "Бельчер трубочист", а под блестящим медным звонком приколочена была дощечка со словами: "колокольчик трубочиста". Между окнами висела вывеска, изображающая целую картину: Букингемский дворец, из трубы которого вылетает столб огня, в окне дворца королева Виктория с короной на голове и с растрепанными волосами простирает руки к трубочисту, бегущему во дворец. На шапке трубочиста написано крупными буквами: "Бельчер". Часовой у ворот дворца кричит слова, написанные на ленточке, вьющейся вокруг его носа: "Бельчер, мы думали, что вы не придете! Принц Уэльский ездил за вами и сказал, что вы ушли на другую работу". - "Это правда, - отвечает Бельчер (также с помощью ленточки). - Я работал у герцога Веллингтона, но, услышав призыв королевы, я бросил там все в огне, и теперь я здесь".

Мальчик моих лет, такой же черный и оборванный, как ученики Пайка, услышав шум колес нашей тележки, выбежал из-за угла дома и взял лошадь под уздцы. Мистер Бельчер вышел из тележки, оставив меня в ней.

- Позвольте, я вам помогу, господин, - вежливо обратился ко мне маленький трубочист. - А, впрочем, пусть лучше хозяин вынет вас, а то я, пожалуй, перепачкаю своими руками ваше платье.

- Какой же это господин! - рассмеялся мистер Бельчер. Простофиля ты этакий! Это просто новый ученик.

- Новый ученик? Что ты, с ума сошел, что ли, Дик, для чего тебе понадобился новый ученик?

Слова эти были произнесены толстой неопрятной женщиной, вышедшей из дверей дома. На ее растрепанной голове примостился чепчик с пестрыми лентами, в ушах ее блестели серьги, но я тотчас по лицу узнал, что она родная сестра миссис Уинкшип.

- Понадобился? Нисколько он мне не понадобился, - проговорил мистер Бельчер. - Я должен был взять его, чтобы не обидеть твою сестрицу. Войдем в комнату, я тебе все расскажу по порядку.

Затем, обращаясь к мальчику, он сказал ему, указывая на меня:

- Возьми его с собой в кухню, Сэм; я позову его, когда мне будет нужно.

Сэм взял лошадь под уздцы и провел ее кругом дома на большой двор, на одной стороне которого находился длинный черноватый сарай с двумя дверьми.

- Ну-ка, вылезай! - грубым голосом сказал мне Сэм, останавливаясь против одной из этих дверей. - Вот тут кухня. Смотри не шуми, как войдешь туда, а то, если разбудишь малого, что там спит, так сам не рад будешь. Я сейчас к тебе приду, только уберу лошадь. Не стучись в дверь, она не заперта; толкни - и отворится.

Я слегка толкнул грязную черную дверь, она в самом деле отворилась, и я вошел в кухню. Эта была очень темная комната, слегка освещенная огнем нескольких угольков, горевших под котелком.

Сначала я ничего не мог разглядеть, но понемногу глаза мои привыкли к темноте, и я различил возле огня с одной стороны стол и два стула, а с другой - какую-то черную кучу, из которой слышалось храпение, Я ступил несколько шагов вперед, стараясь не делать ни малейшего шума, как вдруг из черной кучи раздался лай, и на меня бросилась маленькая собачонка.

- Что ты ее дразнишь, Сэм! - послышался сердитый голос из той же кучи, - ведь она тебе ничего не делает. Да запирай дверь, гадкий бродяга: и без того у меня все кости болят, а ты напускаешь ветру. Затворяй же дверь, проклятый мальчишка!

Приглядевшись пристальнее, я заметил, что из кучи приподнялась на колени какая-то фигура. Когда фигура возвысила голос, собачонка залаяла громче.

Я струсил.

- Это не Сэм, - проговорил я робким голосом, - это я.

- Да запирай же дверь!

При этих словах что-то вроде тяжелого сапога пролетело мимо моего лица и стукнулось в стену позади меня.

Я побоялся запереть дверь изнутри и остаться вдвоем с таким страшным субъектом. Я вышел из кухни и хотел припереть ее снаружи, когда явился Сэм, освещая фонарем свое веселое лицо,

- Чего же ты не шел в кухню? - обратился он ко мне. - Я же тебе сказал: толкни дверь.

Я рассказал Сэму, какой прием нашел в кухне.

- Пойдем, - смеясь сказал он и взял меняла руку своею черной рукой. - Паука нечего бояться: пока он успеет сползти со своих мешков, ты можешь добежать до заставы.

- Да я не собаки испугался, а того мужчины, который лежит на мешках около огня.

- Ну, это и есть Паук. Какой он мужчина! Пойдем же, ведь хозяин велел тебе быть на кухне!

Сэм отворил дверь и вошел, а я вслед за ним, стараясь ступать как можно тише, чтобы опять не рассердить фигуру на мешках.

- Кто это был здесь сейчас? - жалобным голосом спросил Паук. - Настучал, нашумел, напустил такого холода, что просто смерть! Видел ты его, Сэм?

- Кто был? Был один важный граф, сын лорда Флеффема, приезжал узнать о твоем здоровье и привез тебе мази от ревматизма. А ты взял да и пустил в него сапогом! Достанется тебе когда-нибудь за эту глупую привычку, право, достанется, Паук.

- Ох, я, право, не виноват, - застонал Паук, - у меня так болят все кости, а тут отворяют двери да ветру на меня напускают. Неужели я его ушиб, Сэм?

- Не очень больно, он малый не обидчивый; вот он и сам.