Маленький свободный народец

— Э… ну, Хэмиш грит, девчонка из клана Долгого озера ща подыскивает себе клан, чтобы стать кельдой. Гм… Она из хорошего клана, и… — От смущения Фигль сделался фиолетовым.

— Замечательно, — сказала Тиффани. — На месте Явора Заядло я бы немедленно послала за ней.

— Так ты не против? — не веря в такое счастье, переспросил Не-так-громазд-как-середний-Джок-но-погромаздей-чем-мал-Джок Джок.

— Вовсе нет, — сказала она.

На самом деле где-то в глубине души что-то в Тиффани сопротивлялось такому решению, но она вполне могла подавить этот протест и засунуть в дальний уголок памяти.

— Здорово! — воскликнул Фигль. — А то ребята малость волновались. Тады я побегу, скажу им! — Он понизил голос: — А хошь, я сперва сбегаю за тем жирным верзунчиком и пригляну, чтоб он ишшо разок свалился с лошади?

— Нет! — выпалила Тиффани. — Нет. Не надо. Нет. Я сама с ним разберусь. — Она улыбнулась. — Я сама со всем разберусь.

Оставшись одна, она снова занялась маслом…

Шлёпашлёпашлёп…

Прервавшись, Тиффани отложила лопатки и кончиком чисто-начисто отмытого пальца нарисовала на верхней поверхности куска тонкую изогнутую линию, а потом ещё одну, пониже, чуть касающуюся верхней. Вместе получилась волна. Она добавила третью, ровную линию в самом низу — Мел.

Земля под волной…

Она стёрла рисунок и взяла деревянный штампик. Тиффани сделала его вчера из яблоневой древесины, которую ей дал господин Чурбакс, плотник.

Она прижала штампик к маслу и аккуратно убрала.

На жирной жёлтой поверхности отпечатался рисунок: прибывающая луна, а на её фоне — ведьма на метле.

Тиффани снова улыбнулась — улыбкой матушки Болен. Однажды всё изменится.

Но начинать нужно с малого.

Потом она занялась сыром…

…В молочне, на ферме среди холмов, которые плавно переходят в равнины, среди лугов, где овцы щиплют невысокую травку, словно белые облака, медленно плывущие над зелёным морем, а там и тут, словно кометы, проносятся овчарки. В огромном и бескрайнем мире холмов, что был, есть и будет{27}.

От автора

Картина, в которой Тиффани очутилась, существует на самом деле. Её написал Ричард Дадд, она называется «Мастерский замах сказочного дровосека» и висит в лондонской галерее Тейт. Полотно небольшое, примерно двадцать один дюйм в ширину и пятнадцать в высоту. Художник написал его в середине девятнадцатого века и потратил на это девять лет. Я не знаю более известной картины с изображением фейри, или эльфов. Она действительно странная. Так и пышет летним зноем.

Если спросить у людей о Ричарде Дадде, они ответят: «Он сошёл с ума, убил своего отца, остаток жизни провёл в сумасшедшем доме и нарисовал странную картину». В общих чертах это так и есть, но ужасно, что жизнь талантливого и умелого художника, страдавшего серьёзным психическим заболеванием, свелась в итоге к этим нескольким словам.

На картине нет Фиглей, но ведь могло случиться так, что один был и его пришлось закрасить из-за неприличного жеста. У них все жесты неприличные.

Ах да, и обычай вкладывать в гроб пастуха клок необработанной шерсти тоже существовал на самом деле. Даже боги понимают, что пастух должен заботиться об овцах. В богов, которые этого не понимают, и верить не стоит.

Словосочетание «подсолнечный свет» я выдумал, но оно того заслуживает.