Маленькое кафе в Копенгагене

– Мне кажется, я должна. – Я подняла голову. Ступенькой выше стояли Аврил и Конрад. Они что-то возбужденно обсуждали, тыча пальцами в уже укомплектованные вагонетки. – Это правда безопасно? Тележка в пятидесяти футах над землей несется со скоростью шестьдесят с лишним миль в час, вопреки всем законам физики, – а я не вижу никаких намеков на страховочную сетку.

– Молодчина! – Бен насмешливо заулыбался и крепче сжал мою руку.

А я прикрыла глаза и постаралась унять охватившую меня дрожь.

– Кейт. – Он развернул меня к себе лицом и с серьезным видом заговорил снова: – Все это длится одну минуту. Это шестьдесят секунд. Все будет позади, ты и испугаться толком не успеешь.

Я шумно выдохнула.

– Шестьдесят секунд?

– Так точно. Целая минута.

– Окей. Думаю, я выдержу.

Очередь внезапно двинулась вперед, и мы очутились перед посадочной платформой. Улыбчивая белокурая девушка (разумеется, она улыбалась и, разумеется, была белокурой – это же Дания!) собирала билеты и отводила людей на посадку. Я сделала шаг вперед. Было еще время отступить, как один маленький мальчик с мамой, которые прошли очередь почти до самого конца, а потом вдруг передумали. Видимо, громкий вой мальчонки непосредственно повлиял на это решение. О, если бы мне было семь…

И вот девушка остановилась перед нами с Беном. Целую минуту я думала, что получила освобождение, что по какому-то божественному вмешательству нас отбраковали, сочтя непригодными. Но все оказалось намного проще – просто предыдущая вагонетка была переполнена.

– Увидимся внизу! – крикнула Фиона и двумя руками помахала нам. От нетерпения она подпрыгивала на сиденье, пока перед ней не опустилась стальная перекладина, страхующая ее драгоценную жизнь. Уж не спятила ли девица?

Затаив дыхание, я наблюдала, как тележка медленно поползла вперед, к первому подъему.

Бен посмотрел на меня сверху вниз, и между нами вспыхнула какая-то искра.

– Той ночью, в «Гровенор-хаус». Почему ты сбежала?

Меньше всего я ожидала услышать этот вопрос и впала от него в еще более безумную панику, чем мысль о высоте. Поэтому от неожиданности я выпалила чистую правду:

– Я испугалась.

Такого ответа он явно не ожидал.

– Испугалась?

– Ага. – Инстинкт самосохранения заставил меня оглянуться через плечо. – А сейчас я просто в ужасе.

Снизу на нас выплеснулась очередная волна криков, заставив меня содрогнуться.

У Бена в глазах что-то мелькнуло. Эта мимолетная комбинация нежности, понимания и сочувствия заставила мое сердце пропустить удар, а потом запрыгать в груди.

Не в силах отвести от него взгляд, я наблюдала, как его голова наклоняется все ближе и ближе, пока не соприкоснулись сначала наши носы, а потом рты.

Я ощутила в губах покалывание, будто электрический разряд – несильный, но от него по венам разлетелся заряд энергии и приятного тепла. Поцелуй длился, становился все глубже, крепче, я прижалась к Бену и полностью расслабилась. Наш опрометчивый порыв медленно набирал скорость, поцелуй Бена становился все более настойчивым. Все было так, как я ожидала – именно поэтому я и сбежала тогда. В голове у меня зазвонили тревожные колокола, запищали клаксоны, завыла сирена: тревога, тревога, остановись, беги, но тело подсказывало совсем другое – пошли-ка ты всех подальше.

Его руки обвились вокруг моей талии, притянули меня к себе. Я обняла его за шею, и в этот момент Бен отстранился с горестной улыбкой, оставив меня в ошеломлении и смущении.

Нагнувшись, он прошептал мне прямо в ухо, обдав его теплым дыханием:

– Это двадцать секунд, плюс-минус.

Я перевела дух, постепенно приходя в себя. Двадцать секунд сногсшибательного блаженства.

– Так что если взглянуть на это с точки зрения поцелуев, вся поездка – это три поцелуя.

– А-а, – почти потеряв сознание, слабым голосом отозвалась я. Да, такой подход, безусловно, все меняет.

Толпа позади нас пришла в движение: люди ожидали возвращения вагонетки, из которой уже выбрались предыдущие смельчаки. Я сосредоточилась на покалывании в губах, на своем лихорадочном пульсе и теплой руке Бена, твердо сжимающей мне пальцы. Нас ожидали ряды черных сидений, немного напоминающих оскаленные зубы. Поднятые перекладины страховочных поручней ждали удобного момента, чтобы с клацаньем захватить нас и удерживать на месте. Возбужденная толпа в нетерпении подталкивала нас вперед. Бен снова схватил меня за руку и потащил за собой, а в желудке у меня вдруг забилась целая стая бабочек, отчаянно рвущихся наружу. Мы заняли места в одном из рядов, причем я даже ухитрилась сделать пару неглубоких вдохов. Щелкнув, опустилась перекладина. Этот громкий звук словно окончательно отрезал меня от мира.

Потом вагонетка начала двигаться. Медленно-медленно.

Секунда. Две секунды. Три секунды. Со зловещей неизбежностью – щелк-щелк – защелкал механизм, как крокодил, что гонялся за Капитаном Крюком. Я цепко, как когтями, вцепилась в перекладину. Когда все кончится, им придется отрывать меня монтировкой.