Маленькое одолжение. Продажная шкура

Он понимался по лестнице, держа в руке обнаженную саблю, когда я с Гард на руках выбрался на верхнюю площадку.

– У нас тут тоже гости! – крикнул я и начал по возможности быстро, но осторожно спускаться по ступенькам.

– В доме их, кажется, еще трое, – сообщил Томас, посторонившись, и тут взгляд его остановился на Гард. – Мама родная!

На полу в прихожей валялся труп – большой, черный и лохматый. Ничего более определенного я сказать не могу, потому что большей части головы у него недоставало – судя по некоторым признакам, она была размазана по противоположной стене. От разбросанных по полу потрохов поднимался пар: в помещении царил холод, проникавший в дом через разнесенную в щепки входную дверь. В полутемной гостиной маячил Хендрикс с наведенным на зияющий проем входа дробовиком.

Что-то царапалось по перекрытию над нашими головами.

– Что это? – спросил Томас.

– Огромный богомол, собирающий себя из ошметок.

Томас удивленно заморгал.

– Это мои предположения, – уточнил я.

– Как она? – проворчал Хендрикс.

– Неважно, – сказал я. – Не стоит нам задерживаться здесь. Никаких оберегов, даже порога – не с чем работать. Надо сматываться.

– Ее нельзя тащить, – заявил Хендрикс. – Это может ее убить.

– Если ее не тащить, это убьет ее еще вернее, – возразил я. – И нас заодно.

Хендрикс яростно покосился на меня, но спорить не стал.

Томас уже сунул руку в карман. Он был напряжен как пружина, и взгляд его беспокойно шарил по дверям – возможно, в попытке отслеживать тех тварей, что перемещались за стенами дома. Выудив из кармана брелок с ключами, он зажал его в зубах, взял саблю в одну руку, «дезерт-игл» – в другую и начал мычать сквозь зубы «Лягушонка на свидании».

Гард медленно обмякла, и голова ее свесилась вниз, как у тряпичной куклы. У меня уже не хватало сил удерживать ее.

– Хендрикс, – произнес я, кивая на сторону Гард.

Без лишних слов он отставил дробовик в сторону и забрал у меня женщину. При этом я успел увидеть его глаза, полные страха и тревоги – не за себя. Он взял ее очень осторожно – я даже не думал, что он так может.

– Откуда мне знать, что вы нас не бросите? Не удерете, бросив нас им на растерзание?

– Вам неоткуда это знать, – бросил я, забирая свой посох. – Оставайтесь, если хотите. Эти твари убьют вас обоих – это я гарантирую. Или попытайте счастья с нами. Выбор за вами.

Хендрикс испепелил меня взглядом, но потом покосился на безжизненное тело, лежавшее у него на руках, и упрямства в его лице немного поубавилось. Он кивнул.

– Гарри, – спросил Томас, – как ты собираешься это сделать?

– Направляемся прямиком к твоему супертанкеру, – ответил я. – Кратчайший путь между двумя точками… ну и все такое.

– Они наверняка следят за дверью, – заметил Томас.

– Надеюсь, что так.

– Ладно, – кивнул он, закатив глаза. – Если у тебя есть план.

По перекрытию над нашими головами проскрипели шаги, замершие на лестничной площадке.

Ствол Томасова пистолета метнулся в сторону лестницы. Я не стал оглядываться. Я следил за дверью.

Со стороны лестницы послышался голос… будто бы кто-то водил по расстроенным скрипичным струнам гнилой змеиной шкурой.

– Чародей.

– Я тебя слушаю, – откликнулся я.

– Эту ситуацию возможно разрешить без дальнейшего кровопролития. Ты согласен на переговоры?

– Почему бы и нет? – ответил я, не отворачиваясь от двери.

– Дашь ли ты мне право свободного выхода – под свое слово?

– Считай, я дал слово.

– Раз так, и я обещаю не трогать тебя сейчас.

– Как скажешь, – отозвался я и понизил голос до едва слышного шепота, услышать который мог один Томас. – Следи за ними в оба. Они устроят подлянку при первой же возможности.

– Тогда зачем предоставлять им эту возможность? – так же тихо спросил Томас.

– Затем, что из разговора с ними мы можем узнать что-нибудь важное. Допрашивать трупы сложнее. Поменяйся местами со мной.

Мы поменялись местами – теперь мой посох целился в сторону лестницы, по которой спускалась богомолоподобная тварь. Она пригнулась на верхней ступеньке из тех, с которых она могла осмотреть вестибюль. По ее внешности я бы даже не предположил, что всего несколько минут назад ее расколошматили до состояния гамбургера пули из ружья Гард.

Так вот, она пригнулась – движением, в котором не было ничего человеческого – и склонила голову почти под прямым углом, сначала в одну сторону, потом в другую. Затем живот ее вздулся. Мгновение мне казалось, что ее вот-вот вырвет, тем более что изо рта у нее показалась какая-то желто-розовая слизь. Вместо этого тварь подняла клешни, схватилась ими за голову и, словно кожуру, ободрала ее со слизи – таким движением обычно надевают свитер со слишком узким горлом. Из слизи возникло человеческое лицо, а куски хитиновой оболочки головы свесились на грудь и на спину динарианца.