Маленькое счастье Клары

Уже поздно вечером, сидя в кровати со своей обожаемой корзинкой с маслами, я нюхала каждый пузырек по сотому разу и представляла свое пахучее мыло, а вернее то, как его воспримет женская половина общества. Да разве возможно такое, чтобы женщина не заинтересовалась чем-то ароматным да еще ухаживающим за кожей!

Фрост, как и обещал, сделал мне штамп с буквой «К» — удобная деревянная болваночка хорошо ложилась в руку, была отшлифованной и приятной на ощупь.

Осталось дело за формами, но это процесс не такой быстрый и нужно было подумать над этим, посоветоваться с Фростом. Пока буду делать квадратные брусочки, а дальше разверну производство.

У меня даже сомнений не было по поводу успешности этой затеи — я четко знала, что у меня все получится.

— Я не хочу спать! Я хочу, чтобы пришел Синтерклаас! — голосок Полин прервал мои сладостные мечтания, и тут же дверь распахнулась и в комнату влетела малышка, а за ней Мия.

— Ох, Господи! Простите нас, ваша светлость! — служанка схватила девочку за ручку, но та вырвалась и залезла ко мне на кровать.

— Оставь Мия, я сама поговорю с ней, — сказала я и девушка вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

— Что произошло? — я строго посмотрела на Полин. — Почему ты так ведешь себя?

— Я хочу, чтобы ко мне пришел святой Николай и положил мне в башмак подарок! — обиженно ответила девочка. — Мне Гуда сказала, что он скоро придет!

— Если ты будешь так вести себя, то вместо подарка получишь полный башмак золы и камней, — серьезно сказала я и ее глаза стали, как блюдца.

— Как полный камней???

— Вот так. Непослушные дети всегда получают золу и камни, а хорошие маленькие фрай — сладости и подарки, — я не улыбалась, хотя мне очень хотелось. Но пора было заняться воспитанием девочки, потому что она начинала привыкать к всеобщему вниманию и из дикого зверька превращалась в избалованную капризулю.

— И что мне нужно делать? — Полин тяжело вздохнула.

— Для начала научиться слушаться старших и стучать в двери, когда хочешь куда-то войти, — я не выдержала и прижала ее к себе. — Хорошо?

— Да, — малышка кивнула, а потом вдруг спросила: — А можно я буду называть тебя мамой?

Мое сердце сначала замерло, а потом ухнуло вниз. Черт, только бы не заплакать!

— Конечно, ты можешь называть меня мамой, — мягко сказала я, целуя ее в пахучую макушку. — Ты ведь моя доченька. Я это сразу поняла, как увидела тебя в первый раз.

— Правда? — Полин подняла на меня удивленные глазки, полные восторга. — Прям сразу сразу? И полюбила?

— Безмерно, — подтвердила я и чтобы не разреветься, сказала: — А теперь пойдем в кроватку.

— Пойдем мамочка, — малышка вцепилась в мою руку, будто я сейчас исчезну. — Я буду послушной, обещаю!

— Я знала, что ты хорошая девочка, — непрошеная слезинка, все же скатилась по моей щеке. — Возможно, святой Николай и отменит свое решение насчет камней и золы…

— Думаю, отменит, — задумчиво произнесла Полин, нахмурив брови. — Пусть положит их Мии, чтоб не заставляла меня пить теплое молоко… Да, я сегодня же крикну это в камин, надеюсь, Николай услышит меня.

Мои слезы моментально высохли, и я рассмеялась над планами мести маленькой шкодницы. Господи, ну что за чудесный ребенок!

Глава 38

Лисбет чувствовала себя настолько плохо, что еле смогла встать с кровати, чтобы вывернуть из себя съеденное за завтраком. Голова кружилась, руки и ноги тряслись, а отражение в зеркале могло напугать кого угодно — бледное лицо, темные круги под глазами и сухие, обескровленные губы.

Возможно, она съела что-то не то или в ее теле поселилась какая-то страшная болезнь?

Но даже эта мысль не испугала девушку — какое-то холодное равнодушие поселилось в ее душе с того самого момента, как она вышла замуж. Наверное, было бы лучше умереть, чем терпеть все, что с ней происходило.

Вернувшись в кровать, Лисбет забралась под одеяло и, скрутившись в тугой узел, закрыла глаза, чувствуя, как внутри нарастает очередной приступ тошноты. Неужели это никогда не закончится…

Когда в ее спальню вошел Леопольд, она не услышала его шагов и вздрогнула, стоило ему прикоснуться к ней. Он убрал волосы с ее лица и брезгливо сморщился.

— Что с вами? Вы похожи на труп.

— Мне плохо… Похоже я что не то съела… — прошептала Лисбет, сжимаясь еще больше. — Прошу вас, оставьте меня одну…

— И давно вы чувствуете себя плохо? — он уже более внимательно посмотрел на нее. — У вас что-то болит?

— Нет… Но странная слабость не отпускает меня и тошнота… с самого утра… — девушка натянула одеяло на плечи. — Я хочу поспать…

— Похоже, вы понесли, — в голосе графа прозвучало разочарование, смешанное со злостью. — Молите Бога, что бы это был младенец мужского пола.

Он покинул комнату, а девушка испуганно замерла — беременна? Как же она глупа… это ведь так очевидно… Лисбет принялась вспоминать, когда в последний раз у нее были женские дни, и покрылась липким потом страха — так и есть, она ждет ребенка.

Что граф имел в виду, говоря, чтобы она молила Бога о младенце мужского пола? И что случится, если на свет появится девочка?