Маленькое счастье Клары

Вокруг церкви собралась вся деревня, и под громкие пожелания счастья, на молодых сыпались рис, пшеница и весенние цветы. Лисбет расцвела и стала красавицей — таким чудесным образом на нее влияли беременность и любовь Адриана.

Хенни, нежная и милая, так замечательно подходила сильному и высокому Ливену, что смотреть на них было одно удовольствие. Слуги «Темного ручья», одетые в свои самые лучшие наряды, выстроились в ряд и Гуда с Либби утирали слезы радости.

— Как хорошо… — прошептала повариха, громко сморкаясь в чистый платок. — Душа радуется…

— Это все благодаря нашей графинюшке, — прошептала Миа. — Вместе с ней в наш дом прилетел ангел!

Слуги закивали, соглашаясь с ней, а Филипп с улыбкой посмотрел на меня.

— Никого не слушайте, дорогая. Вы — сами ангел. Мой ангел.

На пыльной дороге показалась карета и все собравшиеся возбужденно загалдели, разглядывая приближающийся экипаж.

— На нем герб принца! — раздались изумленные голоса. — Это принц Огланский!

Действительно, когда окруженная охраной карета остановилась возле церкви, из нее вышел Генрих. Он направился к нам, и с его приятного лица не сходила широкая улыбка.

— Поздравляю молодых! — он поцеловал руки невестам и, ответив на поклоны женихов кивком головы, махнул рукой куда-то назад. Тот час ему передали какие-то бумаги, и Генрих протянул их Ливену и Адриану. — Это мой свадебный подарок. Адриану де Класу средства на строительство новой церкви, а Барону Ливену ван Ворсту, несколько племенных жеребцов для его конюшен.

Принц не отказался от приглашения на свадебный обед, и вскоре вереница карет направилась к поместью Ливена. Деревенские кричали нам вслед пожелания счастья и благополучия, подбрасывали вверх свои шляпы, а некоторые уже пели песни, направляясь к деревенскому трактиру, чтобы выпить рюмочку за молодых.

Глава 60

Старая мельница преобразилась настолько, что жители деревни ходили к ней, чтобы просто поглазеть, как на диковинку.

Ее потемневший от времени фасад теперь был выкрашен в белый цвет, а новая черепица на некогда прогнившей крыше, ярким оранжевым пятном выделялась среди изумрудной зелени старых деревьев. Над дверями висела большая вывеска, заказанная мною в городе у настоящего художника, и на надпись на ней гласила: «Мыловарня. Лучшие ароматы Голланды».

Новые чаны для варки мыла расположились на берегу канала и испарения от них не мешали ни жителям деревни, ни работникам, что существенно влияло на их здоровье.

Не переставая смешивать масла, я изобрела мужской аромат, который, конечно же назвала «Филипп» и он стал пользоваться успехом у мужской половины дворян не меньше, чем «Клара» у женской. Амбра придавала моим духам стойкость, которой так не хватало ароматам этого времени и я не жалела денег на ее приобретение.

Черенки роз превратились в шикарные кусты с благоухающими цветами и в моей развивающейся промышленности, появился новый косметический продукт. Конечно, пока говорить о целом производстве было рано, ведь моей оранжереи для этого не хватало, но планов я себе уже настроила — например, теплицы возле мыловарни.

Собрав лепестки, я залила их предварительно нагретым оливковым маслом и поставила в прохладное место, укутав теплым одеялом. Через каждые два дня я отжимала сырье и заменяла новыми лепестками. Получался ароматный экстракт для ухода за кожей, и мы с сестрами уже вовсю пользовались этой прелестью.

Граф приобрел овец и коз и вскоре в сыроварне стали делать легкий, нежный сыр, наподобие того, что мы в будущем намазывали на хлеб. Он моментально приобрел популярность, и мы даже придумали для него интересную тару — маленькие бочонки из березы, древесина которой обладала свежим ароматом, что придавало сыру некую пикантность.

Хенни активно помогала мне в нашем бизнесе и, в особенности в последнее время ее помощь была просто неоценима. Я выросла до невероятных размеров и порой шутила, что во мне точно находится не один ван Роэльс, а минимум десяток. Мне уже было тяжело ездить в деревню, и я с нетерпением ждала родов, чтобы, наконец, ушла эта жуткая боль в пояснице и перестали отекать опухшие ноги.

Лисбет тоже тяжело носила дитя и ее свекровь, приезжая со старым пастором к нам на обеды, с волнением рассказывала, как мучается бедняжка и как переживает за супругу Адриан. Фрау Гертруда жила с семьей дочери в их новом доме и ни на шаг не отходила от Лисбет, трясясь над ней, как наседка над единственным цыпленком. У нее только и разговоров было о том, что скоро родится наследник и будущий ландграф. Мачеха придумывала ему вычурные имена, горделиво объясняя, что такой высокий дворянин не может зваться Карлом или Петрусом, как минимум он должен быть Дидериком (король наций) или на худой конец — Стефанусом (корона).

Молодой священник почти достроил церковь и ее светлые стены были видны даже из окон нашего поместья. А еще, из них были видны возделанные земли, которые Филипп выделил крестьянам.