Малец

На присыпанный снегом лед реки выскочили дружно и тут же выхватили палаши, хоть и успел дозорный предупредить своих соплеменников, однако занятые сшибкой с защитниками обоза, они подготовиться к появлению отряда не успели. Любим несколько раз резко качнулся в седле, уходя от вероятно выпущенных навстречу ему стрел, и сильно рубанул палашом татарина, только-только оседлавшего коня. В том, что так удачно получилось, заслуги сотника не было, в пылу атаки он даже не успел сориентироваться, а вот конь успел разглядеть цель и правильно вынес седока на противника. До следующего всадника Любим не дотянулся, уж слишком резвым оказался татарин, да и конь у него под стать, буквально вывернул седока из под удара. Ну и ладно, стоять нельзя, мигом стрелой достанут, поэтому перенаправил коня на очередную цель, следом скачет Петр, может ему посчастливится сбить супостата. Однако долго везти сотнику не могло, в двадцати саженях дальше на дороге он видел татарина в огромной меховой шапке целящегося прямо в него. Любим качнулся сначала вправо, прячась за холкой коня, потом перекинул тело влево, одновременно смещая коня в туже строну, однако татарин на эти броски не купился и продолжал выцеливать седока, ожидая подходящего момента.

— «Все, не увернуться», — мелькнула мысль, — «точно стрелой достанет».

Однако лук татарина вдруг отлетел в сторону, а сам он ухватился обеими руками за древко стрелы торчащей из груди. За время короткого боя сотник успел пролететь мимо обоза, и ему пришлось осаживать коня. Любим огляделся, напротив обоза он насчитал четверых поверженных противников, а еще несколько уходили галопом прочь от обоза прямо по реке, свои же вроде все в седле, значит живы удачно все прошло. Похлопал успокаивающе коня по шее и направился его назад.

— Ой спаси вас Бог служивые, — выскочил из-за опрокинутых набок саней купец, — век благодарить буду, а то со всем уже с жизнью распрощались.

— А чего ж охрану малую нанял? — Спросил его сотник, отирая пучком пеньки палаш от крови. — Зачем так рискуешь?

— Дык свояк обещал меня здесь, у реки ждать, ан не встретились почему-то. А так-то завсегда десяток в охрану нанимаю.

— А почему из пищали не палил? — Кивнул Любим на оружие в руках купца.

— Так, тож с фитилем, — сплюнул тот, — пока запалишь…

— Это да, — нервно хохотнул подъехавший Архип, — тут нужны кремневые замки.

Вот вроде бы только что пусто было на дороге, только сиротливо стояли брошенные сани с лошадьми, а миг и ото всюду повылезал народ. Архип и поглядел в сторону татарина, завалившегося навзничь со стрелой в груди:

— Смотри-ка, на самом деле попал, а я думал, малец просто прихвастнуть решил.

— Так это Васька его упокоил? — Удивился сотник.

— Ага, десятка три саженей до него было, тут и пешему-то не попасть, а он с коня. Говорит, на удачу стрельнул.

— Вот тебе и малец, — хмыкнул Любим, — так это получается, стрельнул на удачу, а мне жизнь сохранил?

— Выходит так, — подтвердил Архип, — а чего по другим вдогон не стрельнул, хотя ему кричали, молчит.

— Правильно, что не стал, снесло б стрелу, все равно бы не попал.

Долго отдыхать не стали, как только схлынуло нервное напряжение от боя, так сразу снова зарядили в дорогу.

— Ну вот, — усмехался Андрей глядя на Ваську, — а ты говорил, что из татар воины добрые.

— Так тут мы их сходу сделали, — возражал тот, — да и не знали они сколько нас в самом деле, поэтому и подались в бега, а то бы кисло пришлось. Схватились бы за луки, да коней посекли, чего бы тогда делали?

Андрей задумался, правильно малец говорит, ежели б татары за луки взялись, то еще неизвестно как бы оно повернулось.

— Так ты думаешь, сотник зря сходу на татар полез?

Васька пожал плечами:

— В военном деле не бывает верных решений, неверные бывают, а вот верных, нет. С одной стороны можно выиграть битву, но проиграть войну, а с другой, можно выиграть войну не выиграв ни одной битвы.

— Как это, — хохотнул Андрей, — ну тут-то ты уже точно брешешь.

— Вот почему сразу «Брешешь»? — Малец сделал вид, что обиделся. — Ты знаешь про победу Эпира Пирр?

— Опять что-то из старины?

— Ага, будет время, расскажу.

На подходе к Москве путникам стало несладко, приходилось постоянно обходить длинные обозы перемешивая потяжелевший снег на полях и уступать дорогу боярским выездам.

— Никак что-то затевается в Москве, — сделал предположение Петр.

— Вряд ли, — спокойно ответил ему Любим, — перед оттепелью всегда так, на днях припечет и снег с дороги частью сойдет, начнут обочинами пробираться, а еще седмицы две и кроме как конным по дороге не пройдешь.

* * *

Что сказать о нашем путешествии? Да нечего говорить — дорога, дорога и еще раз дорога. Ну или пока ехали по сибирским дорогам, то по большей части приходилось ночевать в лесу, а как выбрались в европейскую часть, то ночевка в избах стала обыденным явлением. Правда, были случаи, когда я отказывался в избах не только ночевать, но даже входить туда.