Малиса в Подмирье

В этот самый миг из кафе на террасу выскочил какой-то долговязый мальчишка, ловко перепрыгнул через столик с подсвечником и побежал дальше, опасно размахивая корзиной, доверху наполненной печеньем из дохлых мух. Лилит и Влад вышли на порог, чтобы помахать ему вслед.

– До скорого, Джек! – крикнул Влад.

– Славный парень, – сказала Лилит. – И такой шустрый!

Малиса мигом вскочила из-за стола, опрокинув при этом кружки с остатками свекольного коктейля. Густо-красная жижа ручейками побежала по столу и закапала на пол.

– Мой костюм! – вскрикнул дядюшка Язва, лихорадочно отряхивая свои брюки носовым платком в горошек.

– Джек, погоди! – крикнула Малиса вслед мальчишке, бешено размахивая руками.

– Простите, нет времени! – бросил через плечо Джек, уносясь прочь. – Я и так уже опаздываю! Они срочно требуют печенья к чаю!

– Ну вот, эти пятна уже ни за что не вывести, – ворчал себе под нос дядюшка Язва.

– Бежим, скорее! – крикнула Малиса, сдёргивая своего донельзя расстроенного дядю со стула. Это же Джек, тот шустрый посыльный!

– Что?! Правда?! – воскликнул дядюшка Язва, когда Джек с быстротой зайца уже исчезал в тумане. – Ах, боже мой! Тогда бегом за ним! – решительно крикнул он.

То и дело спотыкаясь, они вдвоём нырнули в густой туман, едва не натыкаясь на фонарные столбы и то и дело принюхиваясь, как гончие, чтобы не упустить след. Запах горячего, только что приготовленного печенья был достаточно силён, чтобы вести Малису и дядюшку Язву сквозь плотную, как молоко, белёсую мглу. Но как бы быстро они ни бежали, нагнать Джека им не удавалось – гулкие шаги посыльного всё время слышались где-то далеко впереди.

– Надеюсь, ты не совсем загубила мой лучший костюм ради этой погони! – пропыхтел дядюшка Язва.

– Да забудь ты про свой костюм! – выпалила в ответ Малиса, хватая ртом сырой воздух. – Меньше слов – больше бега!

Повернув за очередной угол, они обнаружили, что бегут вдоль длинной ограды – чем-то, кстати, напоминающей ограду квартала Блаженства, – за которой тянулся унылый, поросший сухой травой безлюдный сквер с чахлыми кустами и ветхими скамейками среди них. На одном из столбиков ограды болталась табличка с надписью «Квартал Меланхолии».

– Добрались наконец! – выдохнула Малиса. – Теперь осталось только идти на запах печенья до самого дома Королички…

Но не успела она договорить, как топот ног Джека внезапно стих, где-то глухо хлопнула дверь… и запах исчез.

– Ты не видела, в какой дом он вошёл? – прохрипел согнувшийся вдвое дядюшка Язва, упёршись руками в колени и шумно отдуваясь.

– Нет, – мотнула головой Малиса. – А ты?

Туман затянул всё вокруг – лишь кое-где в непроницаемой ватной мути вдруг проступали то тяжёлые кованые ворота, то какое-нибудь кривое деревце.

Дядюшка Язва потупился.

– Я был слишком занят, пытаясь бежать и дышать одновременно, – с трудом выдавил он. – Ещё и смотреть – для меня это было бы уже непосильно.

– Ну и что теперь? – огорчённо сказала Малиса, устало опустив плечи. Ей было жарко, она устала, свекольно-молочный коктейль у неё в желудке так сильно плескался во время долгого бега, что теперь от него больно резало в боку, – а Дедулю она до сих пор не нашла!

– Полагаю, мы можем просто стучаться во все двери подряд, пока не найдём Короличку, – сказал дядюшка Язва. – Ну же, выше нос, старушка, – добавил он, неловко похлопав её по плечу.

Внезапно где-то у них над головами раздался громкий хлюпающий звук. Малиса и дядюшка Язва дружно задрали головы, вглядываясь в тёмный свод подмирских небес. Путаница корней расступилась, втянувшись в землю, как напуганные пауки в норки, – и между ними возникла дыра, в которой как торнадо кружился и кружился похожий на воронку вихрь.

В следующий миг дыра стянулась морщинами, словно рот, жующий кислый-кислый лимон, а потом с громкой отрыжкой выплюнула очень растерянного дедушку с перекошенными очками на носу, которого тут же втянуло в высокую трубу на крыше одного из домов в дальнем конце улицы.

– Вон там! – крикнула Малиса.

– Бежим к той трубе! – крикнул дядюшка Язва.

Не прошло и минуты, как они, пыхтя и отдуваясь, остановились возле дома, которому принадлежала труба.

Дом был высокий и кривой, с большими окнами с частыми переплётами и вогнутыми стенами. Малиса и дядюшка Язва толкнули калитку и вошли в чистый ухоженный садик, засаженный цветами. Стебли с аккуратно срезанными головками покачивались на ветру. Между двух клумб виднелась лестница, ведущая к входу в дом. Малиса уже собиралась подняться на крыльцо и постучать, но дядюшка Язва поймал её за локоть.

– Давай-ка сперва взглянем, с чем нам придётся столкнуться, – сказал он.

Окна фасада начинались слишком высоко, чтобы в них можно было заглянуть, поэтому Малиса вскарабкалась дяде на плечи, встала, покачиваясь, как стебли на клумбах, и прижалась носом к стеклу.

Это была гостиная – очень уютная, с обоями в цветочек и узорчатыми шторами. В камине весело горел огонь, а всё вокруг было просто ЗАБИТО… дедушками!