Мальмезон

- А так же рисованием и кое-чем более интересным, что не включает одежду, - ответила я, хмурясь.

- И еще ты потеряла сережку.

- Что? я тут же схватилась за мочки. Точно. Правой нет. Ну что ж… - произнесла я как можно беззаботнее, поднялась с колен и направилась в ванную, изо всех сил пытаясь удержаться от смеха. Будем надеяться, что она просто потерялась, а не была проглочена кое-кем в процессе любовных ласк. Это же “гвоздик”, а, как говорят гастроэнтерологи: проглотил “гвоздик” - жди эзофагогастродуоденоскопию. [Примечание: эзофагогастродуоденоскопия, ЭГДС или гастроскопия одна из разновидностей эндоскопического обследования осмотр пищевода, полости желудка и двенадцатиперстной кишки при помощи специального инструмента гастроскопа, вводимого в желудок через рот и пищевод.]

Малдер уставился на меня с широкими от страха и удивления глазами:

- Эзо-фаго… чего?

- Эзофагогастродуоденоскопию, - быстро протараторила я и захлопнула за собой дверь ванной, оставив напарника гадать, надо ли ему паниковать прямо сейчас, или можно подождать до завтра.

***

Через двадцать минут мы спустились в пустующий холл, пытаясь найти странного дворецкого. Похоже, других постояльцев и дух простыл: в доме стояла абсолютная тишина. Вдруг из правого крыла гостиницы раздался оглушительный грохот падающей посуды. Мы метнулись туда и остановились на пороге просторной кухни, посреди которой стоял внушительных размеров стол. Вдоль одной стены тянулся ряд шкафов и буфетов. Горе-дворецкий стоял на табурете, пытаясь расставить серебряную посуду на верхней полке самого отдаленного буфета. Одно блюдо валялось на полу.

Скалли направилась к дворецкому, чтобы помочь и избавить старика от необходимости спускаться за упавшей тарелкой. Она нагнулась, замерла, а потом присела на корточки. Я подошел ближе, чтобы посмотреть, что привлекло ее внимание. Напарница повернулась, протянула руку и продемонстрировала свою находку - потерянную серьгу. Я медленно перевел взгляд от крошечного “гвоздика” до лица Скалли: ее щеки пылали, и по широко распахнутым глазам было ясно, что напарницу осенило.

Она молча взяла с пола блюдо, встала и протянула его дворецкому, которого уже не было на табурете. Мы огляделись. Никакого старика.

Скалли тронула меня за локоть. - Малдер, мы были здесь ночью.

- Значит, фиброгастро-как-её-там мне не грозит? Я ведь не съел твою сережку, саркастически заметил я.

- Мне кажется, наша амнезия может оказаться пострашнее гастроскопии. Не радуйся раньше времени, - осадила Скалли, глядя на меня с убийственной серьезностью.

- Мне тоже интересно, что меня подвигло разрисовать твой живот. Это, действительно, должно быть что-то очень страшное. Возможно, дело не обошлось без маленьких серых человечков? - открыто усмехнулся я в ответ на чрезмерную серьезность напарницы. Вся ситуация казалась до того нелепой, что я не мог относиться к происходящему без иронии.

- Тогда, надеюсь, твои человечки объяснят, зачем понадобилось заставлять тебя писать всякую ерунду на неподходящих для этого дела частях тела? Моих частях тела, прошу заметить!

- У меня есть теория. Возможно, это межгалактический заговор с целью свести нас с тобой. Чтобы разгорелся бурный роман, и я перестал искать внеземные цивилизации, - вещал я заговорщически. Я, наверное, уже в печенках сижу и у теневого правительства, и у инопланетян. Вот они и решили занять старину Малдера чем-нибудь поинтереснее.

- Тогда в этом плане есть большая ошибка не та женщина.

- Что значит “не та”?

- Надо было сводить с Дианой. Хотя, ты и без свах неплохо справляешься, - зло ответила Скалли, и я уже пожалел, что начал подкалывать ее.

- Даже не начинай, - выпалил я, не желая поднимать больную тему, но уже в следующую секунду сам продолжал: Я знаю, ты не доверяешь Диане, но для меня это не повод, чтобы относиться к ней, как к прокаженной. Не забывай, что в самом начале ты тоже играла “не в той лиге”, шпионя за мной…

Я пожалел о сказанном, как только закончил говорить. Я не мог понять, откуда берется этот внезапно вспыхивающий защитный рефлекс.

- Ты сам-то веришь в то, что говоришь? А как же на счет того, что мой рационализм и подход ученого тысячу раз спасали тебя и …