МАЛОЕ ПРЕКРАСНО Экономика, в которой люди имеют значение

Поэтому не удивительно, что многие социалисты, которые живут в так называемых развитых обществах и сами, знают они об этом или нет, являются приверженцами религии экономики, задаются сегодня вопросом, нужна ли вообще национализация. От нее много беспокойств — так зачем с ней мучиться? Отмена частной собственности сама по себе не приводит к чудесным результатам: для достижения чего-то действительно стоящего все также надо преданно и терпеливо трудиться, а преследование финансовой жизнеспособности и одновременно высших общественных целей порождает множество дилемм, множество видимых противоречий и оборачивается тяжким бременем для руководства.

Если цель национализации — добиться более быстрого экономического роста, более высокой эффективности, лучшего планирования и т.п., то разочарование неизбежно. Идея положить частную алчность в основу экономики обнаружила исключительную способность преобразовывать мир. Маркс осознавал это:

Буржуазия, повсюду, где она достигла господства, разрушила все феодальные, патриархальные, идиллические отношения... и не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса... Буржуазия быстрым усовершенствованием всех орудий производства и бесконечным облегчением средств сообщения вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские, нации [«Манифест коммунистической партии»].

Сила идеи частного предпринимательства заключена в ее ужасающей простоте. Идея гласит, что жизнь, во всей своей полноте, может быть сведена к одному аспекту — к прибылям. В качестве частного индивида бизнесмен может проявлять интерес и к другим аспектам жизни (быть может даже к добру, истине и красоте), но как бизнесмена его волнуют только прибыли. В этом отношении идея частного предпринимательства точно согласуется с идеей рынка, который в одной из предыдущих глав я назвал «институализированной формой индивидуализма и безответственности». Она идеально согласуется и с современной тенденцией все выражать количественно, ценой понимания качественных различий, ведь частное предпринимательство не озабочено тем, что именно ему производить, а лишь тем, что оно с этого получит.

После того как вы сведете реальность к одному (лишь одному!) из ее тысячи аспектов, все станет кристально ясным. Теперь вы знаете, что делать — то, что приносит прибыли, и знаете, чего избегать — того, что уменьшает их или ведет к убыткам. В то же время у вас есть совершенное мерило степени успеха или неуспеха. Никому не позволяйте наводить туман, спрашивая, способствует ли конкретное действие благосостоянию и благополучию общества, ведет ли оно к моральному, эстетическому или культурному обогащению. Просто выясните, выгодно ли оно, и разузнайте, имеется ли более выгодная альтернатива. Если имеется, выберите ее.

Неслучайно, успешные бизнесмены зачастую на удивление примитивны: они живут в мире, который сделала примитивным эта редукция. Они как дома в этой упрощенной версии мира, она устраивает их. А когда реальному миру случается заявить о своем существовании, обратить их внимание на какую-то иную свою грань, не предусмотренную их философией, им свойственно приходить в состояние полного замешательства и беспомощности. Они ощущают себя стоящими перед лицом непросчитываемых опасностей и, не задумываясь, предсказывают общую катастрофу. Таким образом, их суждения о действиях, продиктованных более разносторонними взглядами на смысл и цель жизни, обычно ничего не значат. То, что никакой другой порядок вещей, например, бизнес, не основанный на частной собственности, не может приносить успеха, — это для них решенный вопрос. Если он тем не менее приносит успех, это должно объясняться какой-нибудь гадостью — «эксплуатацией потребителя», «скрытыми субсидиями», «принудительным трудом», «монополией», «демпингом» или каким-нибудь темным и жутким накоплением активов, которое в один прекрасный день обязательно раскроется.