МАЛОЕ ПРЕКРАСНО Экономика, в которой люди имеют значение

Метод экономики не дает и не может дать никакого другого значения. Были предприняты бесчисленные попытки скрыть этот факт, и они привели к очень большой путанице, но факт остается фактом. Общество, или группа индивидов внутри общества, может решить поддерживать какую-либо деятельность или сохранить те или иные активы из неэкономических (эстетических, моральных, общественных или политических) соображений. Но это не сделает их экономически целесообразными. Другими словами, экономическое суждение крайне отрывочно: из большого количества вопросов, которые, принимая решения в реальной жизни, нужно рассматривать и взвешивать сообща, экономика отвечает лишь на один — приносит ли решение денежную прибыль тем, кто его принимает, или нет.

Не советую преуменьшать значение слов «тем, кто его принимает». Например, совершенно неправильно полагать, будто экономическая методология, в общем случае, приспособлена для определения того, приносит ли деятельность группы внутри общества прибыль обществу в целом. Даже национализированные отрасли промышленности не рассматриваются с такой всеобъемлющей точки зрения. Перед каждой из них ставят финансовую цель (по сути, накладывают обязанность) и рассчитывают, что она будет двигаться к этой цели вне зависимости от ущерба, который может,быть причинен другим хозяйственным отраслям. На самом деле господствующее убеждение, которого с одинаковой страстью придерживаются все политические партии, гласит, что если каждый человек, каждое ремесло и каждая отрасль, не важно национализированная или нет, работает на получение удовлетворительной «отдачи» от используемого капитала, то это ведет к максимизации общественного блага. Даже у Адама Смита не было такой слепой веры в «невидимую руку», действующую якобы по принципу «что хорошо для General Motors, то хорошо для Соединенных Штатов».

Так или иначе, не может быть никаких сомнений в том, что суждения экономики по своей природе отрывочны. Эти суждения в силу метода узки даже и в без того узких рамках экономического исчисления. Во-первых, в этих суждениях краткосрочной перспективе придается гораздо больший вес, нежели долгосрочной — потому что в долгосрочной перспективе, как с веселой кровожадностью заметил Кейнс, мы все мертвы. Во-вторых, они основаны на таком определении издержек, из которого исключены все «бесплатные блага», то есть вся Богом данная окружающая среда, за исключением тех ее частей, которые были присвоены частными лицами. Это означает, что деятельность может быть экономически целесообразной, несмотря на то, что оборачивается сущим кошмаром для окружающей среды, а конкурирующая деятельность, ценой некоторых издержек оставляющая окружающую среду в сохранности и безопасности, будет нецелесообразной.

Экономика, кроме того, рассматривает блага исходя из их рыночной стоимости, а не из того, что они представляют собой на самом деле. Одни и те же правила и критерии применяются как к тем благам, которые приходится забирать у природы, так и к рукотворным благам, которые требуют существования природных благ и изготавливаются из них. Отношение ко всем видам благ одинаково, поскольку вся ситуация рассматривается главным образом с позиции извлечения частной прибыли, а это означает, что игнорирование зависимости человека от мира природы заложено в саму методологию экономики.

То же самое можно показать и на другом примере. Экономика рассматривает товары и услуги с точки зрения рынка, где человек, желающий купить, встречает человека, желающего продать. Первый — по самой своей сути — (охотник за выгодными сделками; его не заботит происхождение товара или условия, при которых он был произведен. Единственное, что его заботит, — получить за свои деньги как можно более ценный товар.

Таким образом, рынок представляет собой лишь внешнюю оболочку общества, своего рода показатель сиюминутной ситуации, сложившейся здесь и сейчас. Он не затрагивает глубинную суть вещей и лежащие за ними природные или социальные факты. В каком-то смысле рынок — институализированная форма индивидуализма и безответственности. Ни покупатель, ни продавец не отвечают ни за что, кроме самих себя. Со стороны богатого продавца было бы «экономически нецелесообразно» снизить цены для бедных клиентов только потому, что они нуждаются, а со стороны богатого покупателя — заплатить больше лишь потому, что поставщик беден. Равным образом, покупателю было бы «экономически нецелесообразно» отдавать предпочтение товарам отечественного производства, если импортные товары дешевле. Не его дело брать на себя ответственность за платежный баланс страны и не дело остальных рассчитывать, что он это сделает.