Малолетка

– Ты можешь идти куда захочешь. Разумеется, после того, как надоест бить людей. А я не хочу никуда. Мне и дома хорошо, – и ушла, хлопнув дверью.

Макар заскрипел зубами. Новоявленная Ася никак не вписывалась в его устоявшиеся правила и порядки, и лучше бы ей помалкивать, как делала это раньше, пока терпению Лавра не наступил конец.

* * *

Скучный, пафосный ресторан. До тошноты, до рвотных позывов. И я, словно кукла с хозяином жизни, которых тут десяток сидит. С такими же куклами. Я от них отличаюсь лишь отсутствием силикона, статусом невесты и более скромной одеждой.

Макар же, до невозможности красив и представителен. Девушки, сидящие со стариками, лысыми, толстыми и гадкими, то и дело бросают томные взгляды на него и завистливые на меня. Возникло стойкое ощущение, что я упала в аквариум со змеями, шипящими и готовыми в любую минуту ужалить.

– Как тебе рыба? – Лавров, казалось, ничего этого не замечал, продолжая жевать свой стейк.

– Не очень.

– Странно. А мне понравилась. Может что-нибудь другое?

– Нет.

– Десерт?

– Нет.

– Может фрукты?

– Я хочу домой, – с трудом подавила в себе порыв встать и просто уйти, не дожидаясь решения Макара.

С некоторых пор меня начала раздражать его привычка решать всё за нас двоих, а у меня спрашивать лишь о качестве еды.

Как-то я смотрела фильм о парочке снобов, которые встречались лишь за завтраками и ужинами, и не говорили ни о чём за исключением пары фраз, вроде «Передай, пожалуйста, сок» и «О, у тебя сегодня чудесный галстук». В итоге женщина нашла себе молодого горячего любовника и уехала за океан. Скучный фильм, в общем-то… Как и моя жизнь.

– Хорошо, сейчас поедем.

В машине играла какая-то раздражающая мелодия, а я смотрела в окно на пробегающие мимо деревья и парящих над ними птиц. И так мне захотелось туда, к ним. Стать свободной и летать… Вырваться из золотой клетки, в которую меня поместил Макар и хранит, как драгоценность.

Знаю, многие девочки из детдома мечтали бы оказаться на моём месте. Жить, ни в чём не нуждаясь, да ещё и с таким мужчиной. Но я ведь не просила всего этого. Я бы полюбила его, даже если бы он был нищим и босым.

Я умею любить… Наверное. По крайней мере, мне всегда так казалось. Вот только без взаимности не могу. Меня убивают его холодные решения и стальные приказы, равнодушные взгляды и снисходительно-раздраженный тон, когда я пытаюсь возразить или отстоять свою точку зрения. Он показывает свои чувства только в постели, когда жарко и жадно набрасывается на меня, подминая под себя и вновь доказывая, кому я принадлежу.

И я не против принадлежать. Вовсе нет. Но не марионеткой, не немой тенью.

– Можно я завтра поеду к Люсе? – не знаю, зачем спросила.

Наверное, чтобы ещё раз убедиться, что мое мнение и желания ничего не значат для этого каменного человека.

– Исключено, – ответил тихо, плавно поворачивая руль.

– Почему?

– Мне не нравится, как эта девка на тебя влияет, – беззаботно пожал плечами, отбирая последнюю надежду на его человечность.

– А мне не нравится твоё отношение ко мне. Не нравятся твои постоянные приказы и ультиматумы. Мне не нравится, что я стала твоей игрушкой и инкубатором в одном лице, а больше ничего не значу для тебя. Вот что мне не нравится, Макар! – машина остановилась, а я рванула за ручку двери, но последняя не открылась.

Цепкие прохладные пальцы Лаврова впились в моё запястье, а глаза сверкнули гневом. Тем самым, которого до сих пор опасаюсь, ведь хорошо помню, чем заканчиваются его взрывы.

– Не надо, Асенька, – медленно каждое слово проговаривает, а в голосе угроза не сквозит, а слух режет.

– Прошу тебя, прекрати это. Прекрати! Либо отпусти меня.

Его рука вздрагивает, отпускает моё запястье и медленно ползет по моему предплечью, обжигая диким холодом даже сквозь одежду. Останавливается на шее и еле ощутимо сжимает.

– Не надо, Ася, – повторяет с нажимом и лицом к моему лицу. – Не делай этого. Ты же помнишь, что я пообещал сделать, если ты попытаешься от меня уйти. Помнишь?

Сначала я даже не могла сообразить о чём это он… А когда вспомнила тот странный разговор в постели и его обещание, захотелось кричать.

Неужели он действительно способен меня убить? Если посмотреть в его глаза, полыхающие яростью, то можно предположить… Но нет. Он ведь не сможет убить своего неродившегося ребёнка! Это же сумасшествие какое-то! Он, конечно, бывает жестоким извергом, но не настолько же!

– И что, Макар? Ты убьёшь меня? Убьёшь своего малыша и его мать? Серьёзно? – пыталась найти в его горящем в темноте взгляде ответ на эти жуткие, до ужаса страшные вопросы, и не могла найти ответ.

Но я не верила. Всё ещё не верила ему. Не сможет он так… Не тот Макар, которого я полюбила!

– Нет. Разумеется, нет, Асенька, – погладил меня по щеке, а я выдохнула. – Если посмеешь меня кинуть или хотя бы попытаешься, я заберу ребёнка после его рождения, а потом грохну тебя. Скормлю собакам, Асенька. Живьём. Ты моя и моей останешься, а в каком мире – решать тебе. Запомни это и больше никогда не думай о том, о чём думаешь сегодня весь вечер.

Он оттолкнул меня и разблокировал двери автомобиля.