Малыш для биг-босса

– Иди в кровать. Надя, – выдает рубленую фразу, а у меня сердце пропускает удар, опять боюсь услышать продолжение, что мужчина купил меня с потрохами и теперь намерен брать то, что принадлежит ему.

Он ведь так сказал?! Мысли путаются, сказывается шок, я уже не понимаю, куда именно сворачивает моя жизнь и как избежать всего того, что несется на меня подобно снежной лавине.

– Тебе нужно поспать, потом у нас самолет, – наконец, поясняет Баграт, видимо, читая весь мой ужас в глазах.

А я все вглядываюсь в его нечитаемое лицо, хочется понять, что от него ждать, что он скрывает, но Умаров всегда был закрытой книгой.

Киваю немного заторможенно, не осознавая смысл сказанного, спрашиваю:

– Зачем, Баграт, зачем ты все это делаешь? Зачем играешь? Ты играешь в меня… со мной… не знаю… зачем я нужна тебе? Отпусти меня в мою жизнь. Не мучай.

Слова сами льются рекой, выскальзывают из-за пережитого, из-за того ужаса, который испытала…

Именно сейчас я ярко ощущаю, что могло бы происходить этой ночью, и становится совсем плохо, я на грани, почти готова разрыдаться, по мере того как говорю, замечаю, что костяшки пальцев Баграта, сжимающих бокал, белеют, а скулы мужчины заостряются.

Он словно вспышку ярости гасит. Замолкаю. Облизываю губы в нерешительности и темные хищные глаза отслеживают это движение.

– Иди. Спать. Сейчас.

– Баграт…

Делает шаг, бокал летит на пол, оглушая звуком битого стекла, а сильные мужские руки подхватывают меня под ягодицы и сажают на стол…

Холод столешницы заставляет вздрогнуть, в то время как Умаров бедрами раскидывает мои колени и встает аккурат посередине. Слишком близко. Сразу обдает холодно-мятной свежестью. Его гель для душа. Кажется, он не изменил своим привычкам.

От знакомого аромата пальчики на ногах поджимаются, но я в свою очередь упираюсь ладошками в крепкую грудь и тело словно током ударяет. Резкий порыв. Острый. Болезненный. Страшный.

Не дает мне вытянуть локти так, чтобы отодвинуть. Он словно скала. Идет на таран. Приближается. Впечатывает меня в свое литое тело.

Сжимает меня сильными руками за попу. Болезненно. Ощутимо. Меня начинает трясти.

Дико. Бешено. Безумно. Слишком знакомо. Пот выступает на спине, а я заглядываю в глаза своего кошмара.

Я словно неизлечимый больной. Достаточно одного касания, его запаха, как меня выворачивает наизнанку. Все это время я убеждала себя, что ненавижу Умарова, презираю, я пыталась стереть его тень из своей жизни, но вот он объявился и все летит в тартарары.

Я рассматриваю волевое лицо, легкую щетину, резкий размах широких бровей и ощущаю, как все тело реагирует, покрывается испариной, словно своего хозяина признает.

Одна эта мысль заставляет щеки вспыхнуть румянцем, а тело натягивается струной, в душе рождается негодование.

Умар читает по моему лицу, по мимике, по глазам и что-то вспыхивает в его глазах. Необъяснимое, острое. Одна его рука взмывает вверх и запутывается в моих волосах, сжимает так, что я вынужденно прогибаюсь, подставляя под пристальный взгляд мужчины свою уязвимую шею и грудь, которая отчетливо просвечивает под сорочкой, я чувствую, как ткань натягивается в то время, как глаза Баграта темнеют, становятся черными, оттенок нефти.

– Мне больно, – выдаю хрипло, лгу. Больно не физически, болит раненая душа.

Чуть ослабляет хватку, но все равно держит ощутимо, Баграт рассматривает, дышит тяжело настолько, что тонкие ноздри хищного носа раздуваются.

Холодая капелька пота проскальзывает вдоль спины. У меня ощущение такое, что он в шаге от того, чтобы свернуть мне шею голыми руками. Отчего-то кажется, что прямо сейчас он испытывает нечто схожее со мной. Болезненное, больное…

Хотя… для этого нужно иметь сердце, но у Биг Босса его просто нет.

На его лицо падает тень так, что резко очерчиваются именно глаза, причудливая игра и даже сейчас в этом приглушенном свете Умар до безумия брутальный и привлекательный. Яростный.

Черт. Этот мужчина подобен яду в моей крови. Он уничтожит меня.

Мой. Нет. Чужой. Неприступный. Между нами пропасть, длиною в три года.

– Не хочу, – выдаю, плотно приставляя ладошки к литой груди, пытаюсь оттолкнуть, а у самой кожа на руках горит от соприкосновения, от щекотки, которую чувствую из-за поросли, которая говорит о том, что у этого самца с тестостероном все в порядке.

Обнажает зубы в оскале, читает меня, и выдает:

– Уверена? – вроде и спрашивает, но вот рука, которая все еще на моей попе, придвигает меня еще ближе, невыносимо порочно, заставляет упереться в его тело и прочувствовать, что я завела Баграта с полуоборота.

Впрочем, со мной он всегда легко зажигался. Стоило пройти мимо него в коротенькой маечке и шортиках, с завязанными в хвостик волосами, занимаясь уборкой и не находясь в самом лучшем виде, как уже в следующую секунду я была схвачена и завалена на диван, где минутой ранее Умаров работал на ноутбуке, который летел в сторону и падал на пол из-за той вакханалии, которая происходила между нами.

Моргаю, отгоняя наваждение.

– Д-да, – нахожу в себе силы ответить и не отвести взгляд, – я… я не хочу тебя.