Малыш для биг-босса

Его руки ласкают мою обнаженную спину, притягивают, а до сознания доходит, что Умаров по-прежнему в штанах. Зашел со мной под душ и держит в своих огромных лапах.

Все воспринимаю сквозь какой-то туман, и почему-то пальцы сами впиваются в покатые плечи неожиданно сильно, пока невыносимый мужчина намазывает мое тело гелем с кокосовым ароматом, который щекочет ноздри.

Понимаю, что Баграт смывает с меня грязь, головой упираюсь в литую грудь, ощущаю, как мягко его пальцы массируют кожу головы, намыливают волосы.

Здесь нет никакого эротического подтекста. Нет того буйства, под которое я попала минутами, или часами, ранее.

Вода резко прекращает литься на нас, глаза закатываются. Я силюсь сохранить свое сознание, и пока Умар обматывает мое тело полотенцем, я нахожу в себе силы, чтобы промычать:

– Домой… мне надо… д-домой… п-пожалуйста… Б-брошка…

Опять вижу глаза Баграта перед собой, они становятся какими-то злыми, пульсирующими, когда он выдыхает:

– Ты бредишь, Надя… у тебя жар… доктор уже едет…

Его глухой голос покрывается ватой, я едва воспринимаю его речь, руки тяжелые, дергаются, хочу удержать Умара подле себя, хочу дотянуться, но пальцы слабеют, падают на кровать, словно к ним свинец прицепили и пару гирь в добавку.

– Брошка… – выдаю сипом.

Сердце рвется на части. Чувство вины затапливает, в глазах рождаются слезы, но тяжелые веки не открываются.

Голова пульсирует болью, отдает в виски. Словно кто-то ударяет молотом, выдерживает время, дает прочувствовать всю силу и повторяет движение вновь.

Кусаю губы, дыхание вырывается сквозь сжатые зубы.

– Тише, тише… Надя…

В голосе Умара слышится какой-то надрыв. Впервые такая интонация. Хочу открыть глаза, чтобы посмотреть в лицо мужчины, который опять возник в моей жизни, и все летит в самое пекло, но не могу…

С ним я ничего не могу. Ни противиться, ни сопротивляться и сейчас хочется свернуться клубочком и немного отдышаться.

Только и этого не получается.

Кто-то тянет за веко, светит фонариком, хочу уйти от острого света, защититься, но прохладные руки останавливают, придерживают, а чужой, но очень теплый голос проговаривает:

– Тихо-тихо, милая, без резких движений. Нельзя…

Не знаю, почему я подчиняюсь этому голосу. Мужскому, глубокому. Этот голос очень напоминает тембр моего названого деда Вениамина Игоревича.

Стоит вспомнить, как в сердце колет.

– Тише… Наденька…

Такой же добродушный мужчина аккуратно проводит шершавыми подушечками пальцев по моему телу, деликатно трогает, почти не касаясь, а затем я слышу жесткое:

– Навалял ты делов, Умар… Будь я помоложе, лично бы тебе все кости пересчитал…

Слышу стук, словно кто-то бокалом по столу шваркнул, и дергаюсь, боль как от прострела. Отдает пульсацией в затылок и позвоночник.

Перед глазами искры. Одного этого звука достаточно, чтобы я выпала из реальности и не услышала ответа Баграта.

Смогла различить лишь глухой рык и свое имя, которое он прошептал настолько близко, что я почувствовала его горячее дыхание.

Показалось, наверное…

На этом все. Меня просто унесло в темноту. Спасительную. Глухую. Без звуков, которые заставляют скулить и взрываться от острой боли.

Только на сердце и в мыслях одна-единственная мысль.

Хочу к Брошке…

Брошка…

Моя…

Сыночек…

Глава 13

Баграт Умаров

Рассматриваю личико молодой женщины, лежащей в моей постели. Надя спит. Беспокойно. Вздрагивает.

А я, как привязанный, рассматриваю знакомые черты. Стою рядом с собственной постелью и шевельнуться боюсь.

Не понравилась ее слабость. То, как почти в обморок упала…

Заболела. Не хочу думать, что у Нади сотрясение. Корю себя за то, что все же пережал, мы были на адреналине, на эмоциях, моя женщина хотела меня…

Видел это по глазам, по губам читал, по телу…

Провожу рукой по скуле. Жара нет. Надя уснула.

Рассматриваю ее. Скольжу взглядом по слегка вздернутому носику, по прикрытым векам с веером темных ресниц. Натуральных. Длинных. В ней меня с самого начала и прельстила эта натуральность. Отличность от того, к чему привык…

Открытость…

Тру лицо. Изменения все же есть. Она попыталась изменить внешность…

Похудела. Осунулась. Остригла челку и попыталась скрыть свои непокорные кудряшки в тугой узел.

Этакая деловая молодая женщина с надеждами на реализацию ее задумок вышестоящим руководством, которое купило всю контору, где она работала, со всеми потрохами.

И будь она хоть в парандже, я бы все равно узнал ее.

Стоило девушке встать и пройти на середину зала, где она должна была представить свой проект, что-то внутри дернулось.

Сильно. Предвкушающее. Только цокот каблучков уже заставил внутренности поджаться, как перед броском, а стоило оторвать взгляд от созерцания бумаг, как меня унесло, утопило.

Она. Такая чужая, другая, не моя…

И все же. Не знаю, как ручку не сломал, как с ума не сошел и не набросился прямо там же.

Рано, Умар. Не так.

Слушал отчет Надежды и ловил себя на том, что работа проделана серьезная, молодец, Надя, впрочем, она никогда не было глупой…