Малыш и Буйвол

— И?.. — Буйвол подался вперед.

— Сфера, — пробормотал монах.

— Сфера, — повторил за ним Буйвол. И осекся. Выпрямился. — Сфера? Она в храме?

— Уже, наверное, да. Если в пути не было задержек.

— Откуда она взялась?

— Ее принес нам человек по имени Лортимир. Он пришел в наш новый храм, что неподалеку от Старого Города, и сказал, что эта вещь когда-то принадлежала ведьме.

— Ведьме? — Буйвол сполз с тумбочки.

— Он хотел, чтобы мы объяснили ему, что это такое. Он догадывался, что это не просто стеклянный шар.

— И вы?..

— Никто из братьев не мог сказать, что это. Но в тот день в храме был Суайох. Само провидение направило его к нам на освящение нового алтаря. Он один знал, что это такое.

— Суайох. Сфера… — с отчаяньем в голосе проговорил Буйвол. — А человек, что принес сферу, он ничего не рассказывал об этой ведьме?

— Я не помню… Может быть… Он говорил что-то про пожар. Про сгоревший дом в лесу. Где-то за Великой Рекой. Про убитых друзей…

— Я знал это! — Буйвол яростно, так, что на глаза наворачивались слезы, тер переносицу. — Знал! Знал!

— Суайох увез сферу с собой. Он установит ее на основание в День Огня.

— Когда это будет?

— Через три дня. Во всех храмах Локайоха начнется великая служба. Наш бос обретает силу, и мы все будем славить его. Поэтому я так тороплюсь. Мне надо успеть приготовиться к своему Посвящению. Великий день…

— Прекрати! — Буйвол почти кричал. — Больше ни слова!

Стало тихо.

В окно мягко стучали капли — на улице вновь начался дождь. Потрескивала, догорая, свеча. Пискнула за стеной крыса, пробежала, шурша, к потолку.

— Как думаешь, это все? — осторожно, словно боясь услышать ответ, спросил Буйвол. — Сфера — это последняя часть?

— Нет, — монах покачал головой. — Суайох сказал, что время еще не пришло.

— Так когда оно наступит?

— Не знаю… Но оно обязательно придет…

Они вновь надолго замолчали.

Растаявшая свеча погасла. Буйвол, опустив голову, ногтями соскребал с пальцев наплывы застывшего воска. Он чувствовал внутри себя пустоту. И безмерную слабость.

— Уже поздно, — неуверенно заметил монах. Буйвол посмотрел в окно, сказал вяло:

— Поздно?.. Скорее рано… — За стеклом брезжил рассвет, серый, мокрый, скучный.

— Я хочу спать.

— Я тоже… Тоже хочу спать… — не попрощавшись, Буйвол, покачиваясь, хватаясь руками за стену, вышел из комнаты. В темном коридоре из-под его ног разбежались крысы, но он их не заметил.

Когда Буйвол рухнул на свою кровать, ожил Малыш, спросил тихо из темноты:

— Что тебе сказал этот монах? Буйвол отозвался не сразу.

— Ведьма умерла из-за нас… — медленно, словно бы с трудом, проговорил он. — Это мы принесли ей смерть… Не надо было к ней идти.

Малыш приглушенно откашлялся. Поинтересовался:

— Что теперь будешь делать?

Буйвол молча забрался под одеяло, затих, словно затаился. И лишь потом ответил:

— Спать.

Два дня Буйвол был сам не свой. Ходил тихо, говорил негромко и редко, часто невпопад, был задумчив и мрачен. Малыш догадывался, что сейчас происходит с другом. Все остальные не могли понять, почему вдруг так изменился здоровяк, следящий за порядком в придорожном заведении.

Два дня прошли тихо. Не было пьяных драк и обычной ругани. Никто не пытался обмануть хозяина. Никто не решался тревожить охранника, мешать его тяжелым раздумьям.

Две ночи Буйвол не спал. Ворочался, вздыхал, бормотал что-то, изредка забываясь короткой дремотой, полной знакомых призраков.

И утром третьего дня, не поднимаясь с постели, он сказал Малышу:

— Я ухожу.

— Давно пора. — Малыш прыгал по комнате, короткими хлесткими ударами разгоняя воздух. Он разминался, заодно согреваясь. — Засиделись мы тут.

— Ты не понял. Я ухожу совсем.

Малыш остановился, опустил руки, нахмурился.

— Как это?

— Помнишь, что сказал тот монах? Который просил отдать ему камни?

— Он много чего говорил.

— Он сказал — чтобы изменить судьбу, надо перестать быть собой.

— Да. А еще он добавил, что это невозможно.

— Я решил стать другим.

— Ты говоришь загадками.

— Мне сложно все объяснить.

— Хотя бы попытайся.

Буйвол помолчал. Сказал нерешительно:

— Я… я решил вернуться домой… Я родился в семье лесоруба, но стал воином. Того хотел бог. Лесоруб ему был не нужен. И он сделал меня тем, кто я есть… — С каждым произнесенным словом голос Буйвола звучал все тверже. — Значит, я должен вернуться. Я должен стать тем, кто не нужен богу. Я должен перестать быть собой.

Малыш сердито разглядывал товарища. Потом взорвался:

— Почему ты не можешь просто жить? Зачем тебе все это? Зачем?!

— Чтобы быть свободным.

— Свободным! — фыркнул Малыш. — Быть свободным — зна-.чит делать то, что хочешь. А ты поступаешь совсем наоборот.

— Быть свободным — значит ни от кого не зависеть.

— Разве ты зависишь от кого-то? Какое тебе дело до этой судьбы? Просто забудь о ней!

— Как можно забыть о рабстве?

— Какое же это рабство? Судьба принадлежит тебе одному! Она — твоя часть. Она — это ты. Если ты и зависишь от чего-то, то лишь от себя самого.

— Нет. Все не так. Я чувствую это. Я знаю. Я ухожу. И я хотел спросить у тебя — ты со мной?

— С тобой? Что ты имеешь в виду? Ты хочешь, чтобы я оставил оружие? Хочешь, чтобы я жил в твоей деревне?