Малыш и Буйвол

Когда поднявшееся солнце осветило его лицо, он открыл один глаз.

Площадь переменилась, ожила. Всюду сновали люди. Лотки были завалены грудами товаров. Кому не хватило прилавков, торговал прямо с возов. Покупателей пока было немного. Зевак еще меньше. Слишком рано — горожане не встали, а люди из дальних селений еще не подъехали.

Рыжий Артип зевнул, протер глаза. Встав, потянулся, отг ряхнул одежду, заправился, подпоясался потуже. Вспомнил о помятом лице, о синяках и ссадинах, пожалел, что нет пудры. Надо выглядеть как можно лучше, чтобы своим видом не отпугивать богатых ротозеев.

Меж торговых рядов сновали деловитые люди в длинных плащах, собирали с продавцов деньги, взамен выдавали маленькие клочки бумаги с печатью — разрешение на место. К Артипу никто не подходил — он стоял в стороне и ничего не собирался продавать.

Из своей небольшой сумки Артип достал кусок мела. Разлиновал широкую доску, приготовив клетчатое поле для игры в семь камней. Справа положил кости. Слева — три карты. Развел руками, поклонился, хотя рядом никого не было. Улыбнулся широко в пустоту. Поддернув штаны, сел на корточки. Положил руки перед собой.

Долго ждать не пришлось. Мимо пробегал кривоногий крестьянин, и Артип остановил его окриком:

— Друг!

Крестьянин не сразу понял, что обращаются к нему.

— Друг! — Артип подмигнул, зазвенел, заиграл голосом: — Войди в круг! Возьмем кости, бросим вместе. У кого больше, у того кошель толще. Монету поставишь, весь дом свой обставишь. Поставишь монеты две, вернешься домой на коне. Три монеты на кон — купишь в городе дом.

— Нет, не буду, — крестьянин мотнул головой. Но Артип уже заворожил его:

— Не хочешь кости бросать, карту попробуй узнать. Если скажешь, где круг — будут деньги, мой друг. Если покажешь квадрат — значит, я буду рад… — приговаривая и улыбаясь, Артип ловко подхватил карты, показал крестьянину картинки — два черных квадрата и один красный круг. Бросил на доску, перевернул каждую карту рубашкой вверх, стал двигать — первую поменял со второй, третью с первой, среднюю переместил на край… Крестьянин внимательно следил за его плавными текучими движениями. — Ставь монету на кон, вернешься домой верхом. Ну-ка скажи, мой друг, где, как ты думаешь, круг?

— Здесь! — крестьянин уверенно показал пальцем на правую карту.

Артип задорно ухнул, перевернул карту. Сказал, подмигнув:

— Деньгу бы не пожалел, две бы сейчас имел.

— Ну-ка давай еще раз! — загорелся крестьянин.

— Ставь хотя бы пятак, а я буду играть на пустяк.

— Ладно! — Крестьянин вынул из кармана медную монетку, положил на стол.

Артип подхватил карты, перетасовал, бросил перед собой, показал, где какая, несколько раз передвинул их, действуя обеими руками.

— Где?

— Здесь!

— Точно! — Артип восхищенно мотнул головой. — Твой пятак по-прежнему твой, и пустяк мой теперь с тобой.

— Эй, какой пустяк? — не понял крестьянин. — А деньги?

— Я играл на пустяк. Разве что-то не так?

— Давай теперь на деньги!

— Новичкам, как всегда, везет. Монету на кон — и вперед…

На этот раз выиграл Артип. Не мог не выиграть. Но сделал удивленный вид, словно сам не верил случившемуся, хохотнул весело, передвинул к себе первую монету — почин. А простодушный крестьянин уже развязывал кошель, он попался, поверил в то, что способен отыграться.

И Артип позволил ему выиграть.

— Хватит мелочь трясти, раз начало так везти. Клади на стол пять монет — вот тебе мой совет.

Крестьянин карту не угадал, досадливо притопнул, ругнулся. Толстыми неловкими пальцами снова выудил из кошелька монету, объявил:

— Ставлю одну.

Артип показал ему, где находится карта с красным кружком, посочувствовал:

— Вот же, рядом была, справа лежала она…

Потом он одну за одной проиграл три монеты, а когда крестьянин вновь осмелел и поставил пять медяков, выиграл.

— Уж на меня не серчай, деньги я взял невзначай…

Когда выигрыш составил двадцать монет, Артип остановился. Сказал без всяких прибауток, спокойно:

— Хватит на сегодня. Мне везет, но искушать судьбу я больше не хочу.

Раскрасневшийся крестьянин воспротивился:

— Эй! Давай дальше! Я хочу отыграться! Десять монет ставлю!

— Нет! — Артип уже не улыбался. Голос его был тверд и холоден. — Хватит!

Крестьянин хотел еще что-то сказать, но поднял глаза на Артипа, увидел его каменное лицо, подбитые глаза, кривой нос и осекся. Словно смутившись, он потупился, отступил на шаг, стал неловко завязывать тесьму кожаного кошелька, продолжая пятиться.

Рыжий Артип мог бы обобрать этого простофилю до последней нитки. Но не стал этого делать. И не потому, что пожалел его. Просто он не хотел рисковать — ведь даже самый ничтожный человечишко, лишившись всего, может озлобиться.

Артип мог постоять за себя, но он не любил драться. Это было слишком рискованно и невыгодно.

Драка — дело бойцов. Его дело — игра.

К полудню городская площадь кипела словно море. Плотные потоки людей двигались во всех направлениях, обтекая рифы заваленных товарами прилавков. Идти против течения было невозможно. Тысячи голосов слились в монотонный гул, в котором тонули даже истошные крики профессиональных зазывал.