Малыш и Буйвол

Снова возле ворот появились бойцы, на этот раз их было намного больше и уходить они не собирались. Они медленно приближались, держа на виду пустые руки, показывая, что драться они не хотят, но и не выполнить свой долг тоже не могут.

— Отпусти его! Он же с нами еще не расплатился!

— Сначала я с ним расплачусь, — Буйвол еще несколько раз встряхнул Фегранта и бросил его себе под ноги. Малыш испугался, что напарник сейчас начнет топтать старика, но Буйвол отступил на шаг, вытянул руку к бойцам, приближающимся от ворот, предостерегающе покачал пальцем. Те переглянулись и остановились.

Фегрант не шевелился.

— Они нас использовали! — раздувая ноздри, сказал Буйвол. — Они играли! Нашими жизнями! Делали ставки!

— Мы же знали, на что идем, — рассудительно сказал Малыш. — Знали, что нас могут убить.

Боком, осторожно, подошла женщина, которую Фегрант посылал за деньгами, бросила на траву тяжелый сверток, опустилась на колени рядом со стариком, мягко тронула его и гневно повернулась к Буйволу, словно собиралась что-то ему сказать, глянула остро, жгуче. Но тут старик шевельнулся, застонал, и женщина, забыв о бойцах, наклонилась к нему, забормотала что-то успокоительное, стала утирать кровь. А Буйвол почувствовал себя неуютно. Злость разом улетучилась, сделалось невыносимо стыдно, он потупился, чувствуя, как горит лицо, и буркнул:

— Ладно… Пошли отсюда…

Он выхватил мятое письмо из рук Малыша, бросил его около Фегранта. Резко наклонившись, подобрал увесистый сверток, убрал в сумку. Выдернул меч из земли, пучком травы обтер клинок, сунул в ножны. Хмуро посмотрел на старика и ухаживающую за ним женщину. Сказал ей, чувствуя свою вину и сердясь на себя за это:

— Я не хотел… Он не должен был так поступать… — и, резко развернувшись, пошел прочь.

Малыш осмотрелся.

Через открытые ворота был виден уголок парка — тенистые аллеи, арки беседок, крохотное озерцо, брызжущий радугой фонтан. Виднелась и часть дома причудливой архитектуры. По двору волоча хвосты, словно мантии, важно расхаживали надутые павлины.

А снаружи, по другую сторону глухого забора беспорядочно лежали тела, суетились женщины, слышались стоны и ругательства. Ветер гнал по дороге мусор, а бурая земля пила кровь.

— Честно говоря, — сказал Малыш, ни к кому особенно не адресуясь, — мне тоже не по душе подобные споры.

Глава 18

Беречь деньги друзья не умели. Да и не любили.

Они сняли лучший номер в самой дорогой гостинице Старого Города и сразу же заказали бочонок вина и восемь порций тушеной баранины. Потом они потребовали принести пива и кровяной колбасы. А уже ближе к ночи пили самогон и закусывали непрожаренной свининой.

Двери их трехкомнатного номера были открыты весь день и всю ночь. И друзья перезнакомились с кучей народа. То и дело на пороге появлялся кто-то новый, громко представлялся и тут же получал из рук Буйвола кружку с хмельным напитком.

Веселились как могли. Споив кого-то из гостей, заставили его танцевать на стуле. Кто-то пытался петь, одновременно уговаривая окружающих поддержать его. Малыш, уперев лук в живот,' дергал тетиву, пытаясь наигрывать несложные мелодии. Буйвол, завязав глаза, рубил мечом колбасу, подвешенную к потолку. Потом откуда-то появились женщины, и стало еще веселей.

Гости разошлись под утро. Они долго пьяно прощались, тискали руки Малыша и Буйвола, что-то говорили безостановочно, и их голоса сливались в ровный невнятный гул. Потом стало тихо.

Буйвол очнулся первый.

Заглядывающее в окно солнце слепило его, и он, продолжая спать, повернулся на другой бок, уткнувшись носом в плечо Малыша.

От плеча чем-то приятно пахло.

Пахло совсем не Малышом.

И плечо было какое-то странное — мягкое, округлое.

Женское…

Буйвол открыл один глаз.

Маленькое пятнышко на белой коже. Родинка.

Он шевельнулся, отодвинулся, пытаясь разглядеть больше. И вспомнил эту родинку.

Потом вспомнил и все остальное.

— Айхия, — тихонько позвал он и осекся.

Нет, конечно же, это не она. Откуда бы?..

Он спустил ноги на пол, посидел, приходя в чувство, собираясь с мыслями. Голова кружилась, подташнивало.

Встав, он на цыпочках обошел кровать, заглянул в лицо спящей девушке.

Нет, конечно же, не она. Хотя глаза очень похожи. И губы.

Но лицо совсем другое — кожа белая, нос вздернут. Волосы светлей.

Ничего общего.

И что на него вчера нашло?

Или это был сон?

Буйвол огляделся.

На полу, раскинув ноги, лежал кто-то из вчерашних гостей, не рассчитавший своих сил. Над столом, заваленном объедками, вились мухи. По всей комнате валялись какие-то тряпки. Одежда? По углам раскатились бутылки и бочонки, остро блестели осколки стекла. К светильнику под потолком была привязана веревка с огрызком колбасы. Какая-то подозрительная лужа растеклась возле окна.

Дверь в соседнюю комнату была открыта, и в проеме был виден угол кровати и четыре пятки на ней. Две пятки были грязные, едва ли не черные и, несомненно, принадлежали Малышу. А вот две другие…

Буйвол нахмурился, пытаясь вспомнить еще что-нибудь из событий прошедшей ночи. Совершенно пустая голова отозвалась гулом.